Шырав

Шырав ĕçĕ:

халӗ the word is in our database.

халӗ (тĕпĕ: халӗ) more information about the word form can be found here.

Бьюмонта вӑл питӗ ҫунатланса каласа пачӗ — унччен ашшӗне те каласа панӑччӗ-ха, анчах хӑй ирхине мӗн курни ҫинчен пӗрре каласа панипе кӑна лӑпланмарӗ, вӗҫӗмсӗрех кала-кала кӑтартрӗ; ҫапла, халӗ кӑмӑлӗ тулчӗ ӗнтӗ унӑн: чӑн-чӑн ӗҫ тупӑнчӗ!
Она с энтузиазмом рассказывала Бьюмонту, — а ведь уж рассказывала отцу, но от одного раза не унялась, — о том, что видела поутру, и не было конца ее рассказу; да, теперь ее сердце было полно: живое дело найдено!

XII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Апла пулсан, мӗншӗн ҫав пуҫлама кирлӗ япаларан тытӑнмастӑр-ха эсир? — терӗ Бьюмонт, халӗ ӗнтӗ хавхаланарах.
— Почему ж вы не начинаете с того, с чего надобно начинать? — сказал Бьюмонт уже с некоторым одушевлением.

XI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ӗнтӗ телей килес шанчӑк та ҫитнӗ: «Халӗ кам та пулин кӑмӑлланине куратӑп-тӑк — ку вӑл аттен миллионӗсене мар, мана кӑмӑллани пулать».
Явилась и надежда на счастье: «Теперь, если в ком я найду привязанность, то будет привязанность ко мне, а не к миллионам моего отца».

VIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ ӗнтӗ ӑна пуянлӑхӑн шавӗ кӑна мар, пуянлӑх хӑй те йӑлӑхтарса ҫитернӗ.
Теперь ее стало тяготить и самое богатство, не только шум его.

Вӑл Полозов пирки ӳпкелешме тытӑннӑ, лешӗ унпа кӑлӑхах, юриех хирӗҫет-мӗн; Катерина Васильевнӑна вӑл: аҫу ытлашши хуҫаланать санпа, эсӗ унран хӑратӑн, халӗ вӑл хушнисене тӑватӑн, тенӗ.
Он рассыпался резкими жалобами на Полозова, которого назвал интригующим против него; говорил Катерине Васильевне, что она дает отцу слишком много власти над собою, боится его, действует теперь по его приказанию.

VII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ ӗнтӗ вӑл чӗнмен.
Теперь она молчала.

Вӑл хӑйне: чӑнах ҫапла-и, тесе ҫеҫ пӑхатӑп, ӑна ахалех кӳрентеретӗп, тенӗ ӑшӗнче, анчах ӑна шансах пӗтерейменнине халӗ ӗнтӗ хӑй те туйнӑ.
Она говорила себе, что только хочет убедиться, что напрасно обижает его, но сама же чувствовала, что в ней уже недоверие к нему.

Халӗ вӑл Катерина Васильевнӑпа Соловцов ҫывӑхӗнчи ушкӑнта ларнӑ, Соловцов характерне уҫса пама пултаракан калаҫу пуҫласа янӑ, ӑна калаҫӑва хутшӑнтарнӑ.
Теперь он сел в группе, которая была около Катерины Васильевны и Соловцова, стал заводить разговор о вещах, по которым выказывался бы характер Соловцова, вовлекал его в разговор.

Кирсанов тата темиҫе кунтан вӗсем патне пырсан халӗ ӗнтӗ татӑклӑнрах ӗҫлеме май пуррине асӑрханӑ.
Когда Кирсанов опять приехал через несколько дней, он уже заметил возможность действовать сильнее.

— Эсир мана вилӗмрен ҫӑлтӑр — халӗ тата пирӗн патӑрта пулма манран ирӗк ыйтатӑр!
— Вы спасли мне жизнь — и вам нужно мое разрешение, чтобы бывать у нас!

Катерина Васильевна юсаннӑ ӗнтӗ, хӑй ырхан та шурхайнӑ сӑнлӑ, анчах сывӑ пулнӑ; леш паллӑ медик вара, ӑна унччен сыватаканскер, ҫаплах эмелсем ҫыра-ҫыра панӑ-ха; Кирсанов Катерина Васильевнӑна: «Ун патӗнче юсанӑр; халӗ ӗнтӗ, ӗҫес пулсан та, ун имҫамӗсем сире сиенлемӗҫ», тенӗ пулнӑ.
Катерина Васильевна уж очень поправилась, была еще очень худа и бледна, но совершенно здорова, хоть и хлопотал над прописываньем лекарств знаменитый прежний медик, которому Кирсанов опять сдал ее, сказав: «Лечитесь у него; теперь никакие его снадобья не повредят вам, хоть бы вы и стали принимать их».

Эпӗ вӑт хушрӑм; эппин, ӗҫе мӗнле тытӑнмаллине пӗлетӗп эпӗ; халӗ ӗнтӗ ӗненӗр: эпӗ мӗнле калатӑп, ҫапла тумалла та.
А вот я заставил же; значит, понимаю, как надобно браться за дело; так уж поверьте, как я говорю, так и надо делать.

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ӗнер Полозов тӑтӑшах ҫапла шухӑшланӑ: «Эпӗ санран аслӑрах, нумайрах та пурӑннӑ, ҫитменнине тата тӗнчере манран ӑслӑ ҫын та ҫук; сана вара, мемме, ҫара пакарта, манӑн итлесси пулас та ҫук — эпӗ хам ӑсӑмпа икӗ миллион пухрӑм (тӑваттӑ мар, икӗ миллион ҫеҫ пулнӑ имӗш), — пухса кур-ха акӑ, вара калаҫӑн», халӗ вара вӑл ак ҫапла шухӑшлама пуҫланӑ: «Вӑт мӗнле упа, ӑҫталла ҫавӑрса ячӗ; пӗлет пӑркалама», — Кирсановпа малалла калаҫнӑҫемӗн вара ун умне, упасӑр пуҫне, тата тепӗр чӗрӗ картина тухса тӑнӑ, ӗлӗк, хӑй гусар чухне курни аса килнӗ: Захарченко берейтор «Громобой» ҫинче ларать (ун чухне пикесем хушшинче, кавалер господасем — ҫар ҫыннисемпе статскисем — хушшинче те Жуковский балладисем паллӑ пулнӑ), «Громобой» вара Захарченко айӗнче тӑпӑртатса ҫеҫ ташласа тӑрать.
Вчера Полозову все представлялась натуральная мысль: «Я постарше тебя и поопытней, да и нет никого на свете умнее меня; а тебя, молокосос и голыш, мне и подавно не приходится слушать, когда я своим умом нажил два миллиона (точно, в сущности, было только два, а не четыре), — наживи-ка ты, тогда и говори», а теперь он думал: «Экой медведь, как поворотил; умеет ломать», — и чем дальше говорил он с Кирсановым, тем живее рисовалась ему, в прибавок к медведю, другая картина, старое забытое воспоминание из гусарской жизни: берейтор Захарченко сидит на Громобое (тогда еще были в ходу у барышень, а от них отчасти и между господами кавалерами, военными и статскими, баллады Жуковского), и Громобой хорошо вытанцовывает под Захарченкой.

Консилиум тунӑ япаласемпе аптраса ӳкнӗ старик чылай ырханланса кайнӑ, халӗ ӗнтӗ вӑл Кирсанов ҫине ӗнӗрхи пек мар, Марья Алексевна хӑй вӑхӑтӗнче Лопухов ҫине, лешӗ ӑна тӗлӗкӗнче откуп енӗпе кайнӑ пек курӑннӑ чухне пӑхнӑ пек пӑхнӑ.
Потрясенный эффектом консилиума, старик много оселся и смотрел на Кирсанова уже не теми глазами, как вчера, а такими, как некогда Марья Алексевна на Лопухова, когда Лопухов снился ей в виде пошедшего по откупной части.

Ҫапла каласа, вӑл консилиума тепӗр хут чирлӗ ҫынна пӑхма ертсе кайнӑ: халӗ ӗнтӗ тухтӑрсен ун сӑмахӗпе е килӗшмелле, е килӗшмелле мар пулнӑ.
С таким напутствием он повел консилиум вновь исследовать больную, чтобы принять или отвергнуть это мнение.

Чирлӗ ҫынна питӗ тимлӗ те тӗплӗ пӑхса тухрӑм, халӗ ӗнтӗ Карл Федорыч ку иртсе каймалли чир мар, тенипе пӗтӗмпех килӗшетӗп, тенӗ Кирсанов; ҫав чир ҫынна питӗ асаплантарать иккен; чирлӗ ҫын пурӑнса ирттерекен кашни сехет — кирлӗ мар ҫӗртенех асапланни-мӗн; ҫавӑнпа та Кирсанов ҫапла шутлать: консилиумӑн, ҫак чирлӗ хӗре морфи памалла та асапӗсене ирттерсе ямалла, ҫав ыйхӑран вара вӑл ан вӑрантӑр, тесе йышӑнмалла.
Кирсанов сказал, что он очень внимательно исследовал больную и совершенно согласен с Карлом Федорычем, что болезнь неизлечима; а агония в этой болезни — мучительна; да и вообще каждый лишний час, проживаемый больною, — лишний час страдания; поэтому он считает обязанностью консилиума составить определение, что, по человеколюбию, следует прекратить страдания больной приемом морфия, от которого она уж не проснулась бы.

Эпӗ сире ун пирки сӑмах май ҫеҫ, ку мана шанма пуҫлатӑр тесе тата сире мӗн кирлӗ, хам ҫавна тума хатӗррине пӗлтерес тесе кӑна каларӑм; халӗ те акӑ ҫавнах калатӑп.
Я говорил вам об этом вскользь, чтобы выиграть ваше доверие, показать, что я на все согласен, что будет нужно для вас; теперь говорю положительно.

V // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Чирлӗ хӗр патне таврӑнсан, вӑл ӑна ашшӗ хӑй сӑмахӗ ҫинчех тӑни ҫинчен пӗлтернӗ, — эпӗ шухӑшланинчен те ытларах ӳпрем вӑл, халӗ ӗнтӗ ӑна хирӗҫ хӑратмалли япаласемпе тухас пулать, тенӗ вӑл.
Возвратившись к больной, он сказал ей, что отец упрям, — упрямее, чем ждал он, что надобно будет действовать против него крутым образом.

Халӗ ӗнтӗ ҫӗр майран та пӗрре ҫеҫ юлать — хӗр хӑйӗн сывлӑхне ҫав ӗҫре пӗтермӗ, майсенчен ҫурри тата ҫакӑ — вӑл питӗ хӑвӑрт вилсе кайӗ; кунта пин майран пӗри ӑна хирӗҫ пырать.
Теперь из ста шансов только один, что она не погубит в этом деле своего здоровья, более половины шансов, что она погибнет быстро; а тут из тысячи шансов один будет против нее.

Паллах, паянхи калаҫу та пӗр результатсӑрах юлас ҫук-ха; вӑл Полозова мӗнле влияни пани халӗ паллӑ та мар-ха, старик ҫапах та Кирсанов сӑмахӗсем пирки шухӑшлама тытӑнать — ку ҫапла пулмаллах ӗнтӗ; унпа малашне те ҫапла калаҫас-тӑк, вӑл тӑна кӗмеллех.
Конечно, и нынешний разговор не останется без результата; хотя теперь и незаметно никакого влияния его на Полозова, старик все-таки начнет задумываться над словами Кирсанова — это неизбежно; и если продолжать с ним такие разговоры, он одумается.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics