Шырав

Шырав ĕçĕ:

пулса (тĕпĕ: пул) more information about the word form can be found here.

Мересьев, чул пек хытса ларнӑ сӑнлӑ пулса, куҫӗсене уҫса выртрӗ.
Мересьев лежал с окаменелым лицом, с открытыми глазами.

5 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Палатӑра йывӑр шӑплӑх пулса тӑчӗ.
Палату наполнила тяжелая тишина.

Ку унӑн кӳрентермелле мар, хаваслӑ пулса тухнӑ, ҫавӑн пек шӳтлесе чӗннипе пурин те кӑмӑлӗсем ҫӗкленнӗ.
Получалось это у него не обидно, а весело, а у всех от этого шутливого названия легчало на душе.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Акӑ мӗн ҫинчен шухӑшларӗ вӑл палатӑри тунсӑх та кичем шӑплӑхра, — лӑпкӑ мар Кукушкин айӗнче матрац пружинӗсем хаяррӑн йынӑшнине, танкист ним чӗнмесӗр ассӑн сывланине, виҫӗ хутлам пулса кукӑрӑлса ларнӑ Степан Иванович, кунӗ-кунӗпех чӳрече умӗнче лараканскер, пӳрнисемпе кантӑка тӑкӑртаттарнине итлесе выртса.
Вот о чем думал он в томительно тоскливой тишине палаты, слушая, как сердито стонут матрасные пружины под беспокойным Кукушкиным, как молча вздыхает танкист и как барабанит пальцами по стеклу согнутый в три погибели Степан Иванович, проводящий все дни у окна.

2 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Халӗ ӗнтӗ, врачсен калаҫӑвӗнче «ампутаци» сӑмах час та часах илтӗнме пуҫласан, ӑна хӑрушӑ пулса кайрӗ.
И вот теперь, когда в беседах врачей все чаще и чаще звучало слово «ампутация», ему становилось страшно.

Вӑл Ольга ятлӑ пулнӑ: Ольга халӗ Камышинри вӑрман ҫуракан заводра, яш чухне Алексей хӑй те металл ӗҫӗнчи токарь пулса ӗҫленӗ ҫӗрте, техникра ӗҫленӗ.
Звали ее Ольгой: Ольга работала теперь техником на Камышинском лесозаводе, где в отрочестве работал и он токарем по металлу.

Унӑн характерӗ канӑҫсӑр та салхуллӑ пулса тӑчӗ.
Характер у него был беспокойным, мрачным.

Анчах та вӑл Клавдия Михайловна бинтсене улӑштарса хӑй суранӗсем ҫине ывҫи-ывҫипе вазелин пӑрахнӑ чух хӑйӗн ҫӗтӗк кипке пек пулса кайнӑ хӗп-хӗрлӗ ӳчӗ ҫине мӗн тери пӑлханса, тӳсеймесӗр пӑхнине, врачсем калаҫни илтӗннӗ чух вӑл мӗн тери тинкерсе итленине асӑрхама йывӑрах мар.
Но нетрудно было заметить, с каким взволнованным нетерпением осматривает он свое багрово-красное, увешанное лохмотьями обгорелой кожи тело, когда Клавдия Михайловна, меняя ему повязки, горстями бросает вазелин на его раны, и как он настораживается, когда слышит разговор врачей.

Гриша Гвоздев, кичемлӗх пуснипе тӗлӗрнӗ пек пулса, ним чӗнмесӗр выртрӗ.
Гриша Гвоздев молчал, погруженный в унылое полузабытье.

Кукушкин пӗрехмай кӑмӑлсӑр пулса ҫиллессӗн мӑкӑртатрӗ.
Кукушкин много и сердито брюзжал.

Пурне те йӑлӑхтарса ҫитернӗ урюкран тунӑ кӗсел вырӑнне панӑ чернослив компочӗ — калаҫу валли сӑлтав пулса тӑрать.
Компот из чернослива, поданный на третье вместо всем надоевшего урюкового киселя, — становится темой для беседы.

«Йывӑррисен» палатине госпиталь тулашӗнчи тӗнчен пурнӑҫне кӗртмеҫҫӗ, госпиталь тулашӗнчи тӑвӑлсем кунта инҫетрен илтӗнекен сасӑсем пулса ҫеҫ кӗреҫҫӗ.
В палату «тяжелых» жизнь внешнего мира не впускают, и бури за стенами госпиталя доходят сюда только отдаленными и глухими отголосками.

Таҫта, ҫав стенасен тулашӗнче вӑрҫӑ пырать, тӗрлӗрен пысӑк та пӗчӗк ӗҫсем пулса иртеҫҫӗ, ҫынсен кӑмӑлӗсем вӗреҫҫӗ, кашни кун ҫын чунӗнче мӗнле те пулин паллӑ йӗр туса хӑварать.
Где-то за пределами этих стен идет война, вершатся великие и малые события, бурлят страсти, и каждый день накладывает какой-то новый штришок на душу человека.

Хӗлле вӑл, танксен пысӑках мар группи пуҫӗнче пулса, Ржев ҫывӑхӗнчи укрепленисемпе ҫирӗплетнӗ ялӑн гарнизонне атакӑланӑ, — унта тӑшманӑн пӗчӗк оперативнӑй штабӗ пулнӑ…
Зимой во главе небольшой танковой группы он атаковал гарнизон укрепленной деревни у Ржева, где помещался маленький оперативный штаб противника.

Тепринче, тӑшман тылӗнче куҫса ҫӳрекен группӑра пулса, вӑл засадӑран сиксе тухса нимӗҫсен обозӗ ҫине ыткӑннӑ, гусеницӑсемпе лашасене, лавсене, нимӗҫсене таптаса лапчӑтса пӗтернӗ.
В другой раз, действуя в подвижной группе в немецком тылу, он, выскочив из засады, ринулся на немецкий гужевой обоз, давя гусеницами солдат, лошадей и подводы.

Ун ҫинчен сӑмахпа та каласа панӑ, хаҫатсенче те ҫырнӑ, — вӑл историсем пулма пултарайман пек туйӑннӑ, анчах та пурнӑҫра вӗсем чӑн-чӑнах пулса иртнӗ.
Про него рассказывали, о нем писали в газетах истории, казавшиеся невероятными, но происходившие на самом деле.

Танксем валли горючи тата боеприпассемпе запаслӑ пайсене вӑл нумаях пулмасть пулса иртнӗ ҫапӑҫу хирӗсенче тупнӑ.
Он заправлялся горючим, довольствовался боеприпасами и запасными частями на полях недавних сражений.

Ҫапах та госпитальте ӗҫлекенсем — пурте, унӑн шефӗнчен, наукӑсен тава тивӗҫлӗ деятелӗ тата Верховнӑй Совет депутачӗ пулса тӑракан ҫынтан пуҫласа хуть те хӑш сиделкӑпа гардеробщица таранах, — ҫав пур ывӑнса ҫитнӗ, хӑш чух ҫурри выҫӑ, ураран ӳкес пек ӗшеннӗ, нихҫан та ҫывӑрса тӑранайман ҫынсем пурте хӑйсен учрежденинчи йӗркесене ҫав тери ҫине тӑрса, ҫирӗппӗн тытса пынӑ.
И все же персонал госпиталя — весь, начиная с его шефа, заслуженного деятеля наук и депутата Верховного Совета, и кончая любой сиделкой, гардеробщицей, швейцаршей, — все эти усталые, иногда полуголодные, сбившиеся с ног, невыспавшиеся люди продолжали фанатически блюсти порядки своего учреждения.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ҫак ӗҫсем йӑлтах пӗр сехет хушшинче пулса иртрӗҫ, анчах та вӗсем ҫав тери нумай пулчӗҫ, — Алексей вӗсене тӳрех тавҫӑрса та илеймерӗ.
Все эти происшествия заняли не больше часа, но их было так много, что Алексей не сразу разобрался в них.

19 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Алексей Мересьевшӑн ҫак паллӑ кун тата тепӗр паллӑ ӗҫ пулса иртрӗ.
В этот знаменательный для Алексея Мересьева день ему довелось стать свидетелем еще одного события.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics