Шырав

Шырав ĕçĕ:

пулса (тĕпĕ: пул) more information about the word form can be found here.

Анчах ҫаксем пурте ман пуҫра вӗлтлетсе кӑна иртрӗҫ, хамӑра епле кӳрентерни ҫинчен шухӑшласах та каймарӑм эпӗ, вӑл ӗҫ эп ҫуралнӑ чухнех пулса иртнӗ-ҫке!
Но всё это только мелькнуло у меня в голове, и я не стала особенно раздумывать над обидами, которым было почти столько же лет, сколько к мне.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫак статьясене вуланӑ чухне кӑна ун чух мӗн пулса иртнине ӑнлантӑм.
Только теперь, читая эти статьи, я поняла, что это было.

Анчах эп мӑштах-ха, ҫывранҫи пулса ҫеҫ выртатӑп, мӗншӗн тесен ку анне вӗт-ха, мӗншӗн тесен вӑл анне сасси пекех калать-калать те йӗрет…
Но я молчу и притворяюсь, что сплю, потому что это всё-таки мама и потому что она говорит и плачет, как мама…

Акӑ ӗнтӗ «Св. Мария» васкамасӑр тапранать, катара та катара тӑрса юлать ҫыран, ӗнтӗ ҫуртсемпе ҫынсем те уйӑрса илейми пулса тӑчӗҫ.
И вот медленно отчаливает «Св. Мария», всё дальше берег, уже дома и люди слились в одну пёструю полоску.

Тӳрлетме ҫук ҫав — мӗншӗн тесен «Св. Мария» шхуна портран тухса кайичченех пӗтнӗ пулнӑ иккен, ҫавӑн пек пулса тухнине ӑнлантӑм та эпӗ статйисене вуланӑ хыҫҫӑн.
Непоправимости — потому что шхуна «Св. Мария» погибла прежде, чем вышла из портя, вот в чём я убедилась после чтения этих статей.

Хавасланнӑ сӑн-сӑпатпа хӑйне хӑй ӗненмен пек пулса кӗнӗччӗ те вӑл — ак халӗ, ман кашни сӑмаха итлемессерен унӑн шанчӑкӗ сӳнсе пычӗ, пит-куҫӗ те шуралнӑҫемӗн шуралчӗ.
Он вошёл с нетерпеливым, радостным выражением, как бы надеясь и не веря себе, а теперь, с каждым моим словом, надежда исчезала и лицо мертвело, мертвело.

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Тӗлӗнмелле ҫав, шӑпах ҫапла пулса тухрӗ те.
Интересно, что всё это произошло именно так, как я себе представляла.

Чӑнах та, ҫав ҫулсенче эпӗ хам учреждени майлах пулса тӑтӑм, урӑхла ниепле те Мускаврах ӗҫе юлма май ҫукчӗ.
Действительно, я была в те годы чем-то вроде учреждения — иначе никак нельзя было оформить мою работу в Москве.

— Пулмаллаччӗ, халӗ тата пулмалла мар пек пулса тухать.
— Решена, а теперь вдруг оказывается — не решена.

Саня хаяр ҫил-тӑман айне пулса самолетпа ҫӗр ҫине ларнӑ чух, юмахри пек мехелпе ҫеҫ вилӗмрен хӑтӑлса, унтан вара майӗпен шӑнса вилес марччӗ тесе виҫӗ кун та виҫӗ каҫ хушши самолетрах куҫ хупмасӑр ларнине сӗметлеме те пултарайман ҫав эпӗ.
Я не могла вообразить, что это Саня, застигнутый пургой, только чудом не погиб при посадке, а потом трое суток сидел в самолёте, стараясь не спать и медленно замерзая.

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анчах ҫав ача ман асӑмра ҫеҫ пурӑнать-ха, хальхи Саня вара пӗртте ун евӗрлӗ мар ун чухне хамӑр чуптуни те халӗ пирӗн хушшӑмӑрта мӗн пулса иртессе пӗлтереймест.
Но тот мальчик существовал ещё только в моём воображении, а новый Саня был так же не похож на него, как не похож был наш первый поцелуй на то, что теперь было между нами.

— Интереслӗ пулса тухать.
– Интересно.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Юри тӗлӗннӗ пек пулса ҫеҫ: — Мӗн тетӗн эс? — тесе ыйтрӑм эпӗ.
Я только сказал с притворным изумлением: – Да что ты?

Ч. патне, чапа тухнӑ Ч. патне каяс тенӗ шухӑш каҫхинех пурччӗ-ха манӑн, анчах вӑл шухӑш мана ытла хӑюллӑ пек туйӑнчӗ, вӑл вӗт тахҫан Ленинград шкулӗн геройӗччӗ, унтан вара Совет Союз Геройӗ пулса тӑчӗ ӑна пӗтӗм ҫӗршыв пӗлсе те юратса тӑрать.
Эта мысль — поехать к Ч., к знаменитому Ч., который был когда-то героем Ленинградской школы, а потом стал Героем Советского Союза, которого знает и любит вся страна, — была у меня еще ночью, но тогда она показалась мне слишком смелой.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Кира валли вӑл чулмекӗ-чӳлмекӗпе чечек йӑтатчӗ — яланах пӗр йышшине илетчӗ-ха тата, ҫавӑнпа Кира пӳлӗмӗ чей розипе примул чечекӗнчен тунӑ пӗчӗк питомник пек пулса тӑчӗ.
Он приносил Кире цветы в горшках — всегда одни и те же, так что ее комната превратилась в маленький питомник чайных роз и примул.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пуласса тем те пулса иртрӗ ӗнтӗ, ун ҫинчен калаҫас тесен пӗтӗм пурнӑҫа ҫитмелле пек туйӑнать.
хотя произошло так много, что разговоров об этом могло бы, кажется, хватить на целую жизнь.

Ҫапла кун хыҫҫӑн кун иртрӗ, юлашки хут тӗл пулнӑран вара мӗн-мӗн пулса иртни ҫинчен эпир ҫаплах калаҫаймарӑмӑр-ха.
Так прошло несколько дней, а мы еще не говорили о том, что произошло после нашей последней встречи,

Урамра пачах тӗттӗм пулса тӑчӗ, ку лайӑх та пулчӗ-ха тепӗр тесен, кунта лара-лара, вӑхӑтран вӑхӑта чӳрече ҫине пӑхма ҫӳрени аван та мар-ха.
Теперь на улице совсем стемнело, и это было прекрасно, потому что стало наконец неудобно, что я так долго сижу в этом садике и время от времени хожу смотреть на окна.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Ӑна мӗн пулса тӑнинчен те пӗлме пулать.
— Можно судить по результатам.

— Малалла мӗн пулса тӑчӗ-ха, — терӗ Кораблев каллех.
— Ну, а дальше что же? — продолжал Кораблёв.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics