Шырав

Шырав ĕçĕ:

пулса (тĕпĕ: пул) more information about the word form can be found here.

Залра мӗн пулса иртни пӗтӗмпех хӑйне кӑна тивет тейӗн — юбиляра икӗ питҫӑмартинчен те вӑл чеченӗн чуптуса илчӗ те ури ҫине урине хутлатса ларчӗ.
С таким видом, как будто все, что происходит в этом зале, относится только к нему, он шикарно расцеловал юбиляра в обе щеки и сел, заложив ногу за ногу.

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпир тени ӗнтӗ пӗри Валя пулать, ҫакӑн пек чыслӑ куна йӑлтӑр симӗс галстук ҫакса килнӗскер, тепри инженер-строитель Таня Величко, вӑл халь ҫӳлӗ те тулли хӗрарӑм пулса кайнӑ, тата Иван Павлыч патӗнче вӗреннӗ ҫамрӑксем, пирӗн вӑхӑтра вӗсем кӗҫӗннисемччӗ-ха, ун чухне ҫын тесе те шутламан эпир вӗсене.
Мы — это Валя, надевший для торжественного дня ярко-зеленый галстук, инженер-строитель Таня Величко, которая стала высокой полной женщиной, так что даже трудно было поверить, что это та самая тоненькая принципиальная Таня, и еще несколько учеников Ивана Павлыча, которые в наше время были младшими и которых мы по-настоящему даже не считали за людей.

Акӑ халь кам сӑнарлӑ пулса тӑнӑ иккен вӑл — Марк Твен пек!
Вот на кого он стал теперь похож — на Марка Твена!

Пулса иртнӗ историе эсӗ пӗтӗмпех маннӑ пулӗ тесеттӗм ӗнтӗ эпӗ.
Я была уверена, что ты давно забыл об этой истории.

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ку вӑл Мускавра метро тума пуҫланӑ ҫулхине пулса иртнӗ, лайӑх пӗлсе тӑнӑ вырӑнсенчех урам урлӑ хӳмесем пӳле-пӳле хунӑччӗ, ҫав хӳмесен хӗррипе ура айӗнче авӑнса тӑракан хӑмасем тӑрӑх утмалла пулчӗ пирӗн, унтан вара каялла ҫаврӑнмалла пулчӗ, мӗншӗн тесен хӳме шӑпах пӗр-пӗр шӑтӑк тӗлне ҫитсен хупӑнать, пӗтет, унччен пӗр кун малтан ҫеҫ ҫав шӑтӑк ҫукчӗ-ха, халӗ унта ҫын сасси те, ҫӗр айӗнче ӗҫлени те кӗрлесе кӑна тӑрать.
Это был год, когда Москва начинала строить метро, и в самых знакомых местах поперек улиц стояли заборы и нужно было идти вдоль этих заборов по гнущимся доскам и возвращаться, потому что забор кончался ямой, которой вчера еще не было и из которой теперь слышались голоса и шум подземной работы.

Кивӗ йӗс пакур ҫак картинӑна ҫирӗплетсе паракан юлашки япала пулса тӑрать.
Старый латунный багор был последним логическим штрихом в этой картине доказательств.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Юлашкинчен ун историйӗн татӑк-кӗсӗкӗнчен, хам пуҫтарнӑскерсенчен, илемлӗ те ҫирӗп картина пулса тӑчӗ.
В конце концов из этих осколков его истории, которые я подобрал, составилась стройная картина.

Пачах урӑхла, вӑл ҫак вӑхӑтра сасартӑк ҫамрӑкланса кайрӗ, тутисене тӑсрӗ, хӑй сӑмахӗ ҫине тӑракан, ҫарти ҫамрӑк тухтӑр пек пулса тӑчӗ.
Он вдруг помолодел, надул губы и стал похож на решительного молодого военного доктора.

Акӑ пурте пулса ҫитрӗ, мотор хӗрчӗ, хута яратпӑр.
Но вот всё в порядке, мотор разогрет, начинается запуск.

Лури, йӗрӗннӗ пек пулса, аллине сулчӗ.
Лури с отвращением махнул рукой.

Вӑл ӑна ним хумханман пек пулса юрларӗ.
Она пела ее как будто безучастно, но в то же время с каким-то самозабвением.

Тухтӑр — ӑнланайман пек пулса пӑхса илчӗ.
Доктор беспомощно оглянулся.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Паллах ӗнтӗ, ҫав «ай бурданьран» пуҫласах темӗнле тӗлӗнмелле пулса кайрӗ, примус ҫинчен лекци вуланӑ чухне ненецсем мана ҫав тери лайӑх итлесе тӑчӗҫ, пирӗн хушӑмӑрта вара, тӗлӗкри пекех, вӑрӑм хӑмӑр хӑюсенчен тунӑ пек тӗтӗм юпаланса ҫӗкленсе тӑчӗ.
Конечно, всё было как-то необыкновенно, начиная с этого «ай-бурданья», когда я читал лекцию о примусе и ненцы слушали меня очень серьёзно и между нами, как во сне, стоял прямой, точно сделанный из длинных серых лент столб дыма.

Тӳррипе каласан, ҫак ненец хӑйӗн макӑрса тӑракан мӗскӗн арӑмне темскер ҫирӗппӗн каланӑ хыҫҫӑн, ҫиелтен йывӑҫ пустарнӑ арча ҫӗклесе тухнине курсан, мана хамӑн примусшӑн аван мар пек пулса кайрӗ.
Признаться, мне стало стыдно за мой примус, когда я увидел, как этот ненец, что-то строго сказав своей бедной, заплаканной жене, вынес сундук, обитый жестью.

Сасартӑк манӑн умран пурте юха-юха иртрӗҫ, савӑннипе мана темле кулӑшла пулса кайрӗ, акӑ ӗнтӗ эпӗ ҫывӑратӑп…
Всё вдруг поплыло передо мной, и мне стало смешно от радости, что я наконец сплю…

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӗсем ана тимлӗн итлеҫҫӗ, ӑнланнӑ пек пулса, пуҫӗсене пӗшкӗрте-пӗшкӗрте илеҫҫӗ.
Они внимательно слушали его и с понимающим видом кивали головами.

Манӑн динамикӑллӑ пӗчӗк фонарь пурччӗ, ӑна ҫутас тесен пӗр вӗҫӗмрен пӳрнесемпе ӗҫлемелле пулать, анчах та тӑтӑшах ӗҫлеме май ҫук, эпӗ вара пӳрнесене сарса яратӑп, — халӗ ӗнтӗ акӑ сасартӑках сивӗ пулса кайрӗ, вара малтан мӗн пулнӑ, пурте хӑйсен вырӑнне вырнаҫаҫҫӗ, эпӗ вара кабина хушӑкӗнчен варкӑшса кӗрекен тӑман хама хӳсе кайнине туйма пуҫларӑм.
У меня был фонарик с динамкой, и нужно было всё время работать пальцами, чтобы он горел; но всё время работать невозможно, и я разжимал пальцы — тогда сразу становилось холодно, и всё возвращалось на свои места, и я начинал чувствовать снег, который заносил меня сквозь щели кабины.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫак самантра мана вӗри пулса кайрӗ.
Мне стало на мгновение очень жарко.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпир кунта ӳкес-тӑвас пулсан, пире никам та тупайман пулӗччӗ, ҫак ӗҫ мӗнле пулса иртнине те никам та пӗлес ҫукчӗ.
Если б мы упали, нас бы не нашли, и никто бы никогда не узнал, как это случилось.

Эпӗ тӗкӗр ҫине пӑхрӑм та, Лури ҫав тусене саламланӑ пек пулса, аллине ҫӗкленине куртӑм.
Я видел в зеркале, как Лури поднял руку, как будто поздоровался с ним.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics