Шырав

Чижик

Пурте сана итлӗр, атту эп вӗсене… — Чижик ӑсра сӑнарланӑ итлемен ачасене чӑмӑрӗпе юнарӗ.
И все тебя будут слушаться, а то я им… — и Чижик погрозила кулаком воображаемым непослушным ребятам.

— Пур! — ӗнентерӳллӗн каларӗ Чижик.
— Есть! — убежденно сказала Чижик.

— Нимех те мар, нимех те мар, Чижик…
— Ничего, ничего, Чижик…

Чижик хумханнипе чӗтреме тытӑнчӗ, шӑлӗсем шаклаттараҫҫӗ.
Чижика била нервная дрожь, зубы ее стучали.

Чижик хӑй те ӗсӗклеме пуҫларӗ.
Чижик сама начала всхлипывать.

Леночка унӑн хулпуҫҫи ҫумне пичӗпе лӑпчӑнчӗ, Чижик мӑйӗ ҫине ӑшӑ куҫҫуль тумларӗ…
Леночка уткнулась лицом в ее плечо, и на шею Чижика закапали теплые слезы.

Ашшӗ фронта кайнӑ чух та, фронтран ҫыру пулмасан та, Чижик дифтеритпа чирлесен те, Катя инке вилетех пулӗ тесен те макӑрманччӗ.
Даже когда папа уезжал на фронт, даже когда не было писем, даже когда она, Чижик, заболела скарлатиной и тетя Катя была уверена, что она умрет.

Сасартӑк вара Чижик аппӑшӗ хуллен, хурлӑхлӑн макӑрнине илтрӗ.
И вдруг Чижик услыхала тихий и горький плач.

Лена кӗнӗ чух Марья Дмитриевна пӳлӗмӗн алӑкӗ те уҫӑлса хупӑнчӗ, ҫавӑнпа Чижик аппӑшӗнчен нимӗн те ыйтмарӗ.
Одновременно стукнула дверь в комнату Марьи Дмитриевны, поэтому Чижик не решилась задавать сестре никаких вопросов.

Чижик темиҫе хутчен те вӑрана-вӑрана ҫывӑркаласа кайрӗ, лампа ҫутине пӗчӗклетрӗ, унтан ҫӗнӗрен пысӑклатрӗ, кӗнеке вулама тытӑнса пӑхрӗ.
Чижик несколько раз просыпалась и засыпала вновь, прикручивала лампу и снова поднимала фитиль, принимаясь за книжку.

Класа кӗрсенех Чижик унӑн куҫӗсем макӑрнипе хӗрелнине асӑрхарӗ.
Чижик сразу заметила, что у нее глаза заплаканы.

Чижик ҫапӑҫакансем патне вӑркӑнчӗ:
Чижик метнулась к дерущимся.

«Халех хаҫата ҫурса пӑрахать», — шухӑшларӗ Чижик.
«Сейчас он сорвет газету», — подумала Чижик.

Чижик куҫ хӗррипе ун тетрачӗ ҫине пӑхса илчӗ те, тӗлӗнсе кайрӗ: тем те сӳпӗлтетсе тултарнӑ.
Чижик, кося глазом в его тетрадку, только удивлялась, какую чепуху он нес.

— Чӑнах та, илемлӗрех, — Чижик хутне кӗчӗҫ хӗрсем, — халӗ чӗрӗ чечексем ҫук.
— И правда, красивее, — поддержали Чижика девушки, — живых цветов теперь нет.

Арчах Чижик ун патнелле ыткӑнчӗ:
Но Чижик бросилась к нему:

Чижик хӗрачасемпе пӑшӑлтаткаласа илчӗ те, лешсем килелле вӗҫтерчӗҫ.
Чижик пошепталась с подружками, и те прыснули по домам.

— Хӗрачасем, — чӗнчӗ Чижик, — килӗр-ха кунта.
— Девочки, — позвала Чижик, — идите сюда!