Corpus of the Chuvash language

Каҫӗ тӗттӗм те шӑрӑх пулнӑ, курӑк ӑшӗнче шӑрчӑксем чӗриклетнӗ.

Ночь была темная, жаркая, в траве трещали кузнечики.

Вӑтӑр улттӑмӗш сыпӑк // Николай Пиктемир. Голубева, Антонина Георгиевна. Уржум ачи: повесть; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 194 с.

Ун ӑшӗнче икӗ ҫамрӑк каччӑ ларнӑ.

В ней сидели два паренька.

Вӑтӑр пиллӗкмӗш сыпӑк // Николай Пиктемир. Голубева, Антонина Георгиевна. Уржум ачи: повесть; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 194 с.

Саня тӗлӗрме пуҫланӑ, сасартӑк Сергей тӑрса ларнӑ та, хӑй ӑшӗнче каланӑ пек, хуллен: — Ҫакса вӗлернӗ эппин… Итле-ха, Саня, Андрейӗн юлташӗсем юлнӑ-и? — тесе ыйтнӑ.

Саня начал уже дремать, как вдруг Сергей приподнялся и, облокотившись на подушку, вполголоса, будто про себя, сказал: — Повесили, значит… Слушай, Саня, а товарищи у Андрея остались?

Вӑтӑр иккӗмӗш сыпӑк // Николай Пиктемир. Голубева, Антонина Георгиевна. Уржум ачи: повесть; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 194 с.

Стенасем ҫумӗнче ҫеҫ пуш пукансем ларнӑ, алӑка хирӗҫле ылтӑнланӑ рама ӑшӗнче патша портречӗ капӑрланса тӑнӑ.

Только вдоль стен стояли стулья, а против двери красовался большой, во весь рост, портрет царя в золоченой раме.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Николай Пиктемир. Голубева, Антонина Георгиевна. Уржум ачи: повесть; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 194 с.

Уҫӑсем чӑнкӑртатнӑ, каллех ҫыхса тунӑ пӗчӗк хура сумка ӑшӗнче курӑнми пулнӑ.

Ключи, зазвенев, снова исчезли в черной вязаной сумке.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Пиктемир. Голубева, Антонина Георгиевна. Уржум ачи: повесть; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 194 с.

Вӑл хӑй ӑшӗнче арӑмӗпе ҫакӑн пек кӑнттамӑн килӗшме хӑтланнишӗн ӳкӗнсе те илчӗ.

Он уже пожалел о своем так неуклюже проявленном порыве помириться с Франциской.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Олеся унӑн чаплӑ ҫӗнтерӗвӗсене асӑрхасах пырӗ, вӑл тен хӑй ӑшӗнче, ҫав ача, халь акӑ хӑй ҫинчен пӗтӗм ҫынсене калаҫтараканскер, — нумаях та пулмасть ман чӗркуҫҫисене чуптунӑ, мана вӗри сӑмахсем каланӑ, — тесе мухтанӗ…

Олеся будет следить за его победами и в душе, напорное, будет гордиться, что вот этот самый парень, о котором все говорят, целовал ее колени и говорил жаркие слова…

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Шмультке хӑйӗн ӑшӗнче питӗ те тӑварлӑн ятлаҫса илчӗ, анчах, ӑна-кӑна палӑртмасӑр, ответлерӗ:

Шмультке мысленно крепко выругался, но, сдерживая себя, ответил:

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Ӑшӗнче вӑранма ӗлкӗрнӗ хӗрарӑмлӑх ӑна чи илемлӗн хускалкалама, ҫынсен кӑмӑлне каяс тесе хӑй сисмесӗрех палӑри-палӑрми майпа курнӑҫланма хӗтӗртсе тӑнӑ.

Уже проснувшаяся в ней женщина подсказывала ей самые красивые движения и ту неуловимую форму кокетства, к которой, сама того не зная, она прибегала из желания нравиться.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Ун ӑшӗнче, шалта, пурне те пӗтӗмпех ҫавӑрса илекен пысӑк юрату сӑмахӗсем ҫуралчӗҫ, вӗсем унӑн чӗлхине ҫунтарчӗҫ, ӑна вӑйлӑрах, ирӗклӗрех турӗҫ.

Глубоко внутри ее рождались слова большой, все и всех обнимающей любви и жгли язык ее, двигая его все сильней, все свободнее.

XXIX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Аса илчӗ! — икӗ хутчен хӑй ӑшӗнче каларӗ амӑшӗ, ҫак шухӑш унӑн чӗрине хускатрӗ.

Вспомнил!» — дважды ударило в сердце матери.

XXVIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Ывӑлӗпе Андрея та кашни каҫах арестлеме пултарнине пӗлсе, вӑл хӑй ӑшӗнче вӗсене арестлеттересшӗн те пулать, — ку вӑл вӗсемшӗн авантарах пулас пек туйӑнать ӑна.

Понимая, что и сына с Андреем тоже могут арестовать каждую ночь, она почти желала этого — это было бы лучше для них, казалось ей.

XXVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Тӗрӗс калать анне, — хӑрушла вӑй илсе ҫӳрет ҫав ҫын хӑйӗн ӑшӗнче!..

Верно говорит мать — страшную силу несет в себе этот человек!..

XXV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вӑл ӑна темӗнпе хӑйӗн вилнӗ упӑшкине аса илтерчӗ, — унӑн упӑшки те ҫакӑн пекех шӑлне йӗрсе, ҫаннине тавӑрса, аллисене ҫакӑн пекех хускататчӗ, ун ӑшӗнче те ҫакӑн пекех тӳсӗмсӗр хаярлӑх пурччӗ, анчах унӑн хаярлӑхӗ, тӳсӗмсӗр пулсан та — чӗлхесӗрччӗ.

И было в нем что-то напоминавшее ей мужа ее, тот — так же оскаливал зубы, двигал руками, засучивая рукава, в том жила такая же нетерпеливая злоба, нетерпеливая, но немая.

XXV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ ун ҫине салхуллӑн та пӑшӑрханса, ун ӑшӗнче темскер хуҫӑлнине, шалта тем ыратнине туйса пӑхса тӑчӗ.

Мать смотрела на него с грустью и тревогой, чувствуя, что в нем надломилось что-то, больно ему.

XXIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Анчах та, ҫӗнӗ хуйхӑ ҫитессе туйса, вӑл хӑйӗн ӑшӗнче такама: «Мейӗр, илӗр!» — терӗ.

Но, чувствуя приход нового горя, она внутри себя говорила кому-то: «Нате, возьмите!»

XXIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Унтан тата эс ҫапакан чан сасси ушкӑнра илтӗннине, анчах, уйрӑммӑн ҫапсан, ун сассине ватӑ чансем хӑйсен кӗрлевӗпе шӑнана ҫу ӑшӗнче путарнӑ пекех путарнине курӑн.

Дальше увидишь, что твой звон в хору слышен, а в одиночку — старые колокола топят его в своем гуле, как муху в масле.

XX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Николай пӗлет пек тӗтӗм ӑшӗнче, пукан ҫинче ҫирӗппӗн ларать, унӑн кӑвак пичӗ ҫине хӗрлӗ пӑнчӑсем тапса тухрӗҫ.

А Николай крепко сидел на стуле, окруженный облаками дыма, и на его сером лице выступили красные пятна.

XX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ, хӑй ӑшӗнче темле ҫамрӑк хастарлӑх пуррине туйса, ывӑлне: — Фабрикӑна ӑна-кӑна илсе ҫӳретӗп… — терӗ.

Она, чувствуя в себе какой-то молодой задор, ответила: — Ношу на фабрику все это…

XIX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вилмесен — ҫӗнӗ пучах ӑшӗнче чӗрӗлсе тӑраймастӑн тенӗ.

Не умрешь — не воскреснешь в новом колосе.

XVIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.