Шырав

Шырав ĕçĕ:

калаҫу the word is in our database.

калаҫу (тĕпĕ: калаҫу) more information about the word form can be found here.

Кораблев мана: кам пулма шухӑшлатӑн эс, тенинчен пуҫланчӗ пирӗн калаҫу.
Разговор начался с того, что Кораблев спросил, кем я хочу быть.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпӗ вара пысӑк калаҫу ҫавӑн чухне пуласса ҫийӗнчех ӑнланса илтӗм.
Я сразу понял, что это и будет серьезный разговор.

Манӑн санпа пысӑк калаҫу пулать.
У меня с тобой серьезный разговор.

Пысӑк калаҫу
Серьезный разговор

Вӑл тухса кайнӑ пулсан, пирӗн калаҫу ҫапла лӑпкӑнах иртес ҫукчӗ пулӗ.
Пожалуй, если бы она ушла, разговор не кончился бы так мирно.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пирӗн калаҫу вӑхӑтӗнче ытти чӗннӗ ҫынсем те пуҫтарӑнаҫҫӗ.
Между тем, во время нашего разговора собрались и прочие приглашенные.

Вуннӑмӗш сыпӑк. Хулана хупӑрлани // Михаил Сироткин, Никифор Ваҫанкка. Александр Пушкин. Капитан хӗрӗ. Вырӑсларан Н.Т. Ваҫанккапа М.Я. Сироткин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1940

Калаҫу ирхи ҫапӑҫу ҫинчен, пӑлхав ӑнӑҫлӑ пыни ҫинчен, пулас ӗҫсем ҫинчен пырать.
Разговор шел об утреннем приступе, об успехе возмущения и о будущих действиях.

Саккӑрмӗш сыпӑк. Чӗнмен хӑна // Михаил Сироткин, Никифор Ваҫанкка. Александр Пушкин. Капитан хӗрӗ. Вырӑсларан Н.Т. Ваҫанккапа М.Я. Сироткин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1940

Комендант патӗнчи калаҫу нумайччен пычӗ, анчах эпӗ текех унта хутшӑнмарӑм та, итлемерӗм те.
Разговор у коменданта продолжался; но я уже в него не мешался и ничего не слушал.

Улттӑмӗш сыпӑк. Пугачевщина // Михаил Сироткин, Никифор Ваҫанкка. Александр Пушкин. Капитан хӗрӗ. Вырӑсларан Н.Т. Ваҫанккапа М.Я. Сироткин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1940

Юлашки калаҫу та ҫавнашкалах пулчӗ пирӗн, аннепе иксӗмӗр эпир пӗр-пӗрне хирӗҫ пӗр сӑмах та хушмарӑмӑр.
Таков был и наш последний разговор — ни я, ни она не произнесли ни слова.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пӗрре, бостонпа йӑлӑхса ҫитсе, картсене сӗтел айне пӑрахсан, эпир С. майор патӗнче пайтахчен ларсаттӑмӑр; калаҫу яланхи пек мар илӗртмелле пулчӗ.
Однажды, наскучив бостоном и бросив карты под стол, мы засиделись у майора С. очень долго; разговор, против обыкновения, был занимателен.

Фаталист // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Пирӗн калаҫу тӳрмен сӑмахран пуҫланчӗ: эпӗ кунта кам килнӗ те кам килмен тесе палланӑ ҫынсене суйлама тытӑнсаттӑм, малтан вӗсен кулӑшла енӗсене, унтан усал енӗсене кӑтартса патӑм.
Разговор наш начался злословием: я стал перебирать присутствующих и отсутствующих наших знакомых, сначала выказывал смешные, а после дурные их стороны.

Июнӗн 3-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Вӑл ман умра Грушницкипе ҫепӗҫ калаҫу пуҫарма хӑяймасть, ҫавӑнпа вӑл Грушницкий хӑтланчӑшӗнчен темиҫе хут та тӑрӑхласа кулкаларӗ, Грушницкий ун патне пырса тӑрсанах эпӗ йӑвашшӑн пӑхнӑ пек тӑватӑп та вӗсене иккӗшне ҫеҫ хӑваратӑп; малтан хӗр уншӑн хӗпӗртерӗ те, хӗпӗртенӗ пек кӑтартасшӑн кӑна пулчӗ-и вӑл, унтан хайхи мана ҫилленчӗ, каярахпа Грушницкие ҫилленсе ҫитрӗ.
Она при мне не смеет пускаться с Грушницким в сентиментальные прения и уже несколько раз отвечала на его выходки насмешливой улыбкой; но я всякий раз, как Грушницкий подходит к ней, принимаю смиренный вид и оставляю их вдвоем; в первый раз была она этому рада или старалась показать; во второй — рассердилась на меня, в третий — на Грушницкого.

Майӑн 29-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Княжнана манӑн калаҫу кӑмӑла кайма тытӑнать, — эпӗ ӑна хамӑн пурнӑҫра пулса иртнисем ҫинчен калакаласа патӑм та, вӑл мана тӗлӗнмелле ҫын вырӑнне шутлама пуҫларӗ.
Княжне начинает нравиться мой разговор; я рассказал ей некоторые из странных случаев моей жизни, и она начинает видеть во мне человека необыкновенного.

Вӑл итлесе пӗтермесӗрех аяккалла пӑрӑнчӗ, Грушницкий патне ларчӗ те, вӗсен хушшинче вара темӗнле калаҫу пуҫланчӗ: княжна унӑн ҫаврӑнӑҫлӑ сӑмахӗсене хирӗҫ пӑтранчӑк сӑмахсемпе тавӑрчӗ пулмалла, хӑй ҫав вӑхӑтрах тимлӗн итлем пек турӗ: Грушницкий, вӑл мӗншӗн пӑшӑрханса пӑхнине, мӗншӗн унӑн чӗри вӑрканине пӗлесшӗн пулса, ун ҫине тӗлӗнсе пӑхкаларӗ.
Она не дослушала, отошла прочь, села возле Грушницкого, и между ними начался какой-то сентиментальный разговор: кажется, княжна отвечала на его мудрые фразы довольно рассеянно и неудачно, хотя старалась показать, что слушает его со вниманием, потому что он иногда смотрел на нее с удивлением, стараясь угадать причину внутреннего волнения, изображавшегося иногда в ее беспокойном взгляде…

Майӑн 23-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Ҫакӑнта пирӗн калаҫу урӑххи ҫине куҫрӗ те Грушницкий ҫинчен урӑх сӑмах пулмарӗ.
Тут разговор переменил направление и к этому уж более не возвращался.

Майӑн 22-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Ҫӳллӗ йывӑҫ тӗми мана вӗсенчен хупласа тӑрать; анчах ҫулҫӑ витӗр эпӗ вӗсене йӑлтах куратӑп, вӗсене пит-куҫран пӑхнипех калаҫу ытла ачаш сӑмахсемпе пынине тавҫӑрса илтӗм.
Высокий куст закрывал меня от них, но сквозь листья его я мог видеть все и отгадать по выражениям их лиц, что разговор был сентиментальный.

Майӑн 16-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Пирӗн хушшӑмӑрта калаҫу пуҫланса кайрӗ.
Тут между нами начался разговор.

Акӑ эпир унпа мӗнле юлташлантӑмӑр: эпӗ Вернера С… ра йышлӑ та шавлӑ ҫамрӑксем хушшинче тӗл пулсаттӑм; калаҫу юлашкинчен философиллӗ-метафизикӑллӑ пулса кайрӗ; кам, мӗн ҫине епле пӑхни ҫинчен калаҫкалаттӑмӑр та, кашни темӗн те пӗре ӗненнине пӗлтӗмӗр.
Вот как мы сделались приятелями: я встретил Вернера в С… среди многочисленного и шумного круга молодежи; разговор принял под конец вечера философско-метафизическое направление; толковали об убеждениях: каждый был убежден в разных разностях.

Майӑн 13-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Грушницкин декламацилес тесен каҫсах каять: вӑл сире сӑмах айне тӑватех, калаҫу вара пӗчӗк сӑмахранах виҫерен тухса каять, нихҫан та тавлашаймастӑмччӗ эпӗ унпа.
Грушницкого страсть была декламировать: он закидывал вас словами, как скоро разговор выходил из круга обыкновенных понятий; спорить с ним я никогда не мог.

Майӑн 11-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Каҫ пулас умӗн эпӗ ӑна алӑк умӗнче чарса тӑтӑм та ҫакӑн пек калаҫу хускатрӑм: «Чипер пике, кала-ха мана, мӗскер турӑн эсӗ паян пӳрт тӑрринче?» — тесе ыйтрӑм эпӗ.
Под вечер, остановив ее в дверях, я завел с нею следующий разговор: «Скажи-ка мне, красавица, — спросил я, — что ты делала сегодня на кровле?»

Тамань // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics