Шырав

Василий

Василий

Сан умра парӑмлӑ эпӗ, Василий Кузьмич, акӑ мӗн ҫинчен каласа пачӗ мана партин Центральнӑй Комитечӗн Пленумӗ.
В долгу я перед тобой, Василий Кузьмич, вот о чем сказал мне Пленум Центрального Комитета нашей партии…

— Ун пекки пулкалать… — ассӑн сывларӗ Василий.
— Это бывает… — горько вздохнул Василий.

Пысӑк мар факт пек туйӑнать, анчах вӑл санӑн пысӑк йӑнӑшсене кӑтартса парать, Василий Кузьмич.
Факт как будто бы небольшой, а большие ошибки твои он показывает, Василий Кузьмич.

Василий не просто слушал Андрея, а ловил слова.

— Вӑл сана калама пултарать! — салхуланчӗ Василий.
— Ну, этот тебе наговорит! — нахмурился Василий.

Шухӑш-кӑмӑлсем епле, Василий Кузьмич?
Как настроение, Василий Кузьмич?

Василий Кузьмич, эсӗ илтрӗн-и вӑл мӗнле каланине?
Василий Кузьмич, ты слышал, что она сказала?

— Сывӑ-и, Василий Кузьмич! — терӗ вӑл, нумай вӑхӑт ларса пынипе шӑннӑ хулпуҫҫисене тӳрлетсе.
— Здравствуй, Василий Кузьмич! — говорил он, расправляя закоченевшие в долгой дороге плечи.

Василий киле пынӑ ҫӗре Авдотья килте пулмарӗ, Прасковьйӑпа Катюша ҫывӑраҫҫӗ.
Когда Василий пришел домой, Авдотьи не было, а Прасковья с Катюшкой уже спали.

— Колхоз пухӑвӗ умӗнче ответлетӗр, — кӑшкӑрчӗ Василий алӑк патӗнчен.
— Ответите перед колхозным собранием, — крикнул с порога Василий.

— Кала, — тӑрӑнчӗ ун ҫине Василий.
— Говори, — наседал на него Василий.

Ӑна ҫав тери шел пек туйӑнчӗ, Василий, ӑна курас мар тесе, куҫне хупрӗ.
Василий закрыл глаза, лишь бы не видеть его.

Василий унран пӑрӑнчӗ.
Василий отвернулся от нее.

Василий кухньӑна Степанида хыҫҫӑн тухрӗ.
Василий вышел в кухню вслед за Степанидой.