Corpus of the Chuvash language

Стенасем ҫумӗнчен шурӑ известь тусанӗ ҫӗкленчӗ.

Тучей поднялась со стен белая известковая пыль.

XXIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Илемлетнӗ чаплӑ стенасем ҫине салхуллӑн пӑхса ҫаврӑнать, вӑл ҫул тӑрӑх виле-виле юлнӑ юлташӗсем ҫинчен шухӑшлать, вӗсем пӗрле килетчӗҫ, анчах ҫитеймерӗҫ.

Молча осматривал пышную окраску стен, скользя по ним пренебрежительным взглядом, и думал о тех далеких, растерянных по пути, что шли и не дошли сюда.

XXIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Хаецкий ывӑннипе пӗр кресло ҫине ларать те капӑрлатнӑ стенасем ҫине пӑхма тытӑнать.

Хаецкий утомленно присел в одно из кресел, разглядывая разукрашенные стены.

XXIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӑхӑт-вӑхӑт вӗсем Ференц тавра чӗтренеҫҫӗ, вылянаҫҫӗ; ҫынсем стенасем ҫумне йӑпшӑнаҫҫӗ, пӗр художник кӑна вырӑнтан та тапранмасть.

Время от времени они бьются, колеблются вокруг Ференца, жильцы жмутся к стенам, только художник не двигается с места.

XX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пӗтӗм коридор тӑрӑх, урайӗнчен пуҫласа маччана ҫити, ҫутӑ йӗр хӑваракан пульӑсем шӑхӑрма пуҫларӗҫ, стенасем ҫумне пырса ҫапӑнаҫҫӗ, каялла ывтӑнса каяҫҫӗ.

По всему коридору, от пола до потолка, зашипели трассирующие, зарикошетили.

XVII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Снарядсем стенасем ҫине пырса ӳксе ҫурӑлаҫҫӗ.

Снаряды с мертвенно-белыми вспышками рвутся на стенах.

XIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Стенасем пиншер тонна йывӑрӑш катӑкӗсемпе чул сарнӑ урамсем ҫине йӑтӑнса анаҫҫӗ.

Тысячетонными глыбами валятся стены на мостовую.

XIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Унсӑрӑн мачча та йӑтӑнса анасси патнех ҫитнӗччӗ, стенасем тӑрӑх шыв юхатчӗ…

А то уже и потолок падал и по стенам текло…

VI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ӗнсерен пуҫласа ура тупанне ҫити хӗрелсе кайнӑ боецсем, стенасем еннелле ҫаврӑна-ҫаврӑна тӑрса, харӑссӑн кӑшкӑрса ответлеҫҫӗ:

Ребята, красные от затылков до пят, поворачиваясь к стенам, кричали дружным хором:

V // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пӳлӗмсенче вара йӗркесӗр те кӑмӑла килӗшми пулса тӑчӗ: урайӗнче шпагат татӑкӗсем выртаҫҫӗ, портретсем ҫакӑнса тӑнӑ вырӑнта, тӗссӗр стенасем ҫинче, хура тӑваткӗтеслӗхсем палӑраҫҫӗ.

И в комнатах стало безобразно и бесприютно: обрывки шпагата на полу, на выцветших обоях темные четырехугольники там, где висели портреты.

Тухса каяс умӗн пӗр кун малтан // Василий Игнатьев. Панова В. Ф. Серёжа: повесть; Василий Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 116 с.

Авӑнса пӑрнӑҫланнӑ, тӗтӗмпе хуралса пӗтнӗ стенасем хыҫӗнчен пирӗннисем — пирӗн тӑван сӑрӑ шинельсем! — капланса тухрӗҫ те тӳрех ҫурт патнелле ыткӑнчӗҫ.

А из-за покоробившихся, задымленных стен хлынули наши — наши братские серые шинели! — кинулись прямо к дому.

XXIX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Аманнисем пуҫӗсене ҫӗклеҫҫӗ, чавсисем ҫине тӗренеҫҫӗ, хӑйсен пуҫӗсем тӑрринчи стенасем ҫумне урнӑ пек пырса ҫапӑнакан пульӑсем ҫине пӑхмасӑр, вӗсем чӗтренекен хӗрлӗ шевлесем патнелле туртӑнаҫҫӗ.

Раненые подняли головы, опирались на локти, тянулись к колеблющимся красным отблескам, не обращая внимания на пули, бешено застучавшие в стены над их головами.

XXVII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Шала кӗрсе юлташна е хӑвна ху мӗн те пулин кӑшкӑрса каласан тин ют стенасем хӑвӑн сывлӑшупа тасалнӑ пек курӑнаҫҫӗ, вӗсем вара, аллунта пӗрремӗш хут пенӗ трофей хӗҫпӑшалӗ евӗр ҫывӑх та ӑнланмалла пулса тӑраҫҫӗ.

И только войдя внутрь и крикнув что-нибудь товарищу или даже самому себе, ты словно овеешь чужие стены своим дыханием, и они уже становятся близкими и понятными, как трофейное оружие, выстрелившее впервые в твоих руках.

XXIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫав «Л» стенасем ҫине пӗтӗм ҫул тӑршшӗпе хӑй тӗллӗнех туха-туха ларнӑн туйӑнать.

Казалось, это «Л» само заранее вырастает на стенах домов по всему их пути.

XIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Сарлака урамсем хӗвеллӗ, куҫа йӑмӑхтаракан юханшыв патнелле тӑсӑлаҫҫӗ, шурӑ стенасем ҫакса хунӑ экрансем пек илӗртеҫҫӗ.

Широкие улицы бегут к солнечной, слепящей реке, в зелени кварталов поблескивают жестью крыши, проглядывают белые стены, словно развешанные экраны.

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Стенасем халӗ те ҫав ҫарӑн сассипе кулаҫҫӗ: «Васька, Колька, хӑваласа ҫитӗр!»

Стены еще смеялись ее отголосками: «Васька и Колька, догоняй!»

II // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫав вӑхӑтрах стенасем ҫинчен ман еннелле плакатсем кӑшкӑрчӗҫ: «Ҫамрӑк ҫын! Сана Германи кӗтет!»

А со стен мне кричали плакаты: «Молодой человек! Тебя ждет Германия!»

8 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.

Сӗтел патӗнче ҫакӑн пек ларас та — йӗри-тавра палланӑ стенасем, палланӑ шӑршӑсем, палланӑ, хаклӑ сӑн-сӑпатсем, кил-йыш ҫыннисем пулччӑр, тенӗ.

Чтобы вот так сидеть у стола, а вокруг — знакомые стены, знакомые запахи, знакомые, дорогие лица, семья…

1 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.

Ванчӑк стенасем хушшинче хӑмӑр тусан пӗлӗчӗ ҫӗкленсе хӑпарать.

Облака бурой пыли подымаются над руинами.

9 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.

Стенасем ҫине шапа мӑкӗ шӑтса тухнӑ.

На стенах выступил лягушечий мох.

9 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.