Шырав

Шырав ĕçĕ:

Катерина the word is in our database.

Катерина (тĕпĕ: Катерина) more information about the word form can be found here.

Вӗсен панӗ Данило шухӑша кайнӑ, унӑн хӑмач пек хӗрлӗ пуставран ҫӗлетнӗ сӑхманӗн хӑрах ҫанни кимӗ ҫинчен усӑнса аннӑ та шыва перӗнсе пырать, пани Катерина пӗчӗкҫӗ ачине ачашлать, ун ҫинчен куҫне те илмест вӑл, унӑн нимпе те витсе хуман эрешлӗ тумтирӗ ҫине вара, хӑмӑр тусан пек, шыв сирпӗнет.
Пан их Данило призадумался, и рукав кармазинного жупана опустился из дуба и черпает воду; пани их Катерина тихо колышет дитя и не сводит с него очей, а на незастланную полотном нарядную сукню серою пылью валится вода.

II // Василий Алагер, К. Никифорова, Михаил Рубцов, Афиноген Кузьмин. Николай Гоголь. Диканька ҫывӑхӗнчи хуторти каҫсем. Вырӑсларан чӑвашла В. Алагер, К. Никифорова, М. Рубцов, А. Кузьмин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 254 с.

Днепр леш енче, икӗ ту хушшинче ларакан хуторта пурӑнакан Данило Бурульбаш та, есаулӑн тӑван мар шӑллӗ, хӑйӗн Катерина ятлӑ ҫамрӑк арӑмӗпе тата ҫулталӑкри ывӑл ачипе килнӗ.
Приехал и названый брат есаула, Данило Бурульбаш, с другого берега Днепра, где, промеж двумя горами, был его хутор, с молодою женою Катериною и с годовым сыном.

I // Василий Алагер, К. Никифорова, Михаил Рубцов, Афиноген Кузьмин. Николай Гоголь. Диканька ҫывӑхӗнчи хуторти каҫсем. Вырӑсларан чӑвашла В. Алагер, К. Никифорова, М. Рубцов, А. Кузьмин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 254 с.

Тата ҫур сехетрен Катерина Васильевна хура тумлӑ хӗрарӑма вӑратма кайрӗ.
Через полчаса Катерина Васильевна пошла будить даму в трауре.

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Мӗншӗн апла, Верочка? — терӗ Катерина Васильевна.
— Почему ж, Верочка? — сказала Катерина Васильевна.

— Катерина Васильевна та упӑшкине вӑрттӑн икӗ хутчен ҫапла пӑшӑлтатрӗ: «Манпа ҫак япала пулма пултарать-и, Чарли?»
И Катерина Васильевна раза два шепнула украдкою мужу: «Со мною этого не может быть, Чарли?»

— Ҫапах та мӗскӗн вӑл! — терӗ Катерина Васильевна.
— Все-таки бедная! — сказала Катерина Васильевна.

Тата пӗр вунӑ минутран Катерина Васильевна таврӑнчӗ.
Минут через десять Катерина Васильевна возвратилась.

Катерина Васильевна ывӑннӑ хӑнана вырттарма кайрӗҫ.
Катерина Васильевна пошла укладывать уставшую гостью.

— Тӑхтӑр-ха, мӗншӗн ҫакна манӑн тумалла мар? — терӗ Катерина Васильевна.
— Позвольте, отчего ж мне не заняться этим? — сказала Катерина Васильевна.

Мӗн пулчӗ сире? — терӗ Катерина Васильевна тата ик-виҫ минутран, хӑраса кайса.
Что с вами? — с испугом сказала Катерина Васильевна через две-три минуты.

— Вӑл хуҫалӑх ӗҫне тӑвать, апат таврашӗ хатӗрлет; ку ӗҫпе вӑл яланах интересленет, — терӗ Катерина Васильевна.
— Он хозяйничает, приготовляет закуску; это его всегда занимает, — сказала Катерина Васильевна.

Кирсанов Вера Павловнӑна ыталаса илет; Бьюмонт Катерина Васильевна аллине тытать.
Кирсанов обнял Веру Павловну; Бьюмонт взял руку Катерины Васильевны.

— Юрать-ха, завода ҫитесси пӗр ҫухрӑм ҫеҫ юлнӑччӗ! — тет Катерина Васильевна.
— Хорошо, что до завода оставалась только одна верста! — говорит Катерина Васильевна.

— Ҫапла, эсир пире те тертлентерсе пӗтертӗр, — тет Катерина Васильевна.
— Да, вы и нас измучили, — говорит Катерина Васильевна.

Катерина Васильевна, мӗн эсир мана вӑл старик терӗр-ха?
Катерина Васильевна, что это вы наговорили мне про него, будто он старик?

Катерина Васильевна кулать.
Катерина Васильевна смеется.

Катерина Васильевна чӗнмест.
Катерина Васильевна молчит.

Катерина Васильевна ӑна хирӗҫ ним те тавӑрса каламасть, унӑн куҫӗсем ҫеҫ ҫилӗллӗн ҫиҫсе илеҫҫӗ.
Катерина Васильевна ничего не отвечает на это, только в глазах ее сверкает злое выражение.

Ҫӗвӗ ҫӗлекен мастерскойсем ҫаплах ӗҫлеҫҫӗ-ха; халӗ ӗнтӗ вӗсем виҫҫӗ; Катерина Васильевна тахҫанах хӑй уҫрӗ, вӑл Вера Павловна мастерскойӗнче те уншӑн чылай ӗҫлет, часах акӑ пӗтӗмпех ун вырӑнне юлӗ, мӗншӗн тесен кӑҫал Вера Павловна — каҫарӑр ӑна — чӑнах та медика тухма экзамен парать, вара унӑн мастерскоя тытса тӑма вӑхӑчӗ пачах та пулмасть, «Мастерскойсене аталанса пыма май ҫукки ҫеҫ кулянтарать: вӗсем питӗ аталанса кайнӑ пулӗччӗҫ», — тет хӑш чухне Вера Павловна.
Швейные, продолжая сживаться, продолжают существовать; их теперь уже три; Катерина Васильевна давно устроила свою, теперь много заменяет Веру Павловну в ее швейной, а скоро и вовсе должна будет заменить, потому что в нынешнем году Вера Павловна — простите ее — действительно будет держать экзамен на медика, и тогда ей уж вовсе некогда будет заниматься швейною, «Жаль, что нет возможности развиваться этим швейным: как они стали бы развиваться», — говорит иногда Вера Павловна.

Кӑҫал хӗлле вара урӑх япала шухӑшласа кӑларчӗҫ; ӗлӗкхи примадоннӑсем «Грецири икӗ философ илем ҫинчен тавлашнине», ыттисем пулӑшнипе, хӑйсем евӗрлӗ улӑштарчӗҫ; вӑл ҫапла пуҫланать: Катерина Васильевна тӳпенелле пӑхать те, хытӑ хуйхӑрнӑ пек ассӑн сывласа, ҫапла калать: «Турӑпа тан Шиллер, ман чуна хаваслантаракан!»
В нынешнюю зиму вошло в моду другое: бывшие примадонны общими силами переделали на свои нравы «Спор двух греческих философов об изящном»; начинается так: Катерина Васильевна, возводя глаза к небу и томно вздыхая, говорит: «Божественный Шиллер, упоение души моей!»

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics