Шырав

Шырав ĕçĕ:

Чӗри (тĕпĕ: чӗре) more information about the word form can be found here.

Лесникӑн чӗри кӑлт сиксе илчӗ: тискер кайӑксем Якур йӗрӗ ҫине лекнӗ пулас!
Ёкнуло в груди: не иначе, на Егоркин след напали звери!

Йӗр тӑрӑх // Михаил Рубцов. Виталий Бианки. Йӗр тӑрӑх; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1952. — 86–95 с.

Чӗри те унӑн кунсерен шӑппӑн та хуллен тапма пуҫларӗ.
Сердчишко его билось всё реже, всё тише.

Юр та ыйхӑ // Михаил Рубцов. Виталий Бианки. Йӗр тӑрӑх; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1952. — 45–72 с.

Шӑрпӑкне чӑмӑртаса, вӑл ура ҫине тӑчӗ, ӳт-пӗве чӗтресе илчӗ, вӑйӗ ҫапах та пур-ха, чӗри ҫунать.
Зажав в руке спички, она встала, по телу пробегала дрожь, но силы еще были и сердце горело.

Ҫирӗммӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Шӑплӑх сирӗлнӗрен Василиса Прокофьевнӑн чӗри ҫӑмӑлланчӗ.
Оттого, что не было тишины, у Василисы Прокофьевны легче стало на сердце.

Чӗри ҫурӑлса каяс пек ыратрӗ унӑн, анчах хӑй кӑшкӑрмарӗ, макӑрмарӗ.
Сердце рвалось на куски, но она не кричала, не плакала.

Чӗри хӑвӑрттӑн тапать, чарӑнать, унтан тата хытӑрах, иртнӗ вӑхӑтшӑн тапасшӑн пулнӑ пек тапа пуҫлать.
Сердце билось часто, останавливалось, потом начинало колотиться еще чаще, точно стремясь наверстать упущенное время.

Марфа чӗри вӗриленсе кайрӗ, куҫҫулӗ питҫӑмарти тӑрӑх шуса анчӗ: тӑварлӑ та, шултра унӑн куҫҫулӗ…
У Марфы горячо зашлось сердце, из глаз брызнули слезы и покатились по щекам, соленые, крупные…

Вунтӑххӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Ҫапла, вӑл Катьӑн кӑмӑл-туйӑмне ӑнланса илчӗ ҫавӑнпа та ун чӗри ҫемҫеле пуҫларӗ.
Да, он понял состояние Кати, и все теплее и теплее становилось у него на душе.

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Амӑшӗ аллисене саппунӗпе васкавлӑн шӑлса илчӗ, чӗри савӑнӑҫлӑн чӗтренчӗ.
Мать торопливо вытерла о фартук руки, а сердце счастливо задрожало.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Унӑн чӗри шиклӗн тапать, — тырпулшӑн кӑна мар ӗнтӗ.
Сердце ее билось, полное тревоги, — и не только за судьбу урожая.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Ҫи-пуҫран пӑхсан нимӗн те чухласа илмен ҫынсен чӗри ҫурӑлса тухас пек ыратнине Катя ӑнланнӑ: чи йывӑр вилемпе вилесрен хӑрани ӑс-тӑнран тухманни, лере, хӑйсем пӑрахса хӑварнӑ тӑван кил-ҫурчӗсенче нимӗҫсем хуҫа пулни канӑҫ паман вӗсене.
Катя понимала, что у этих внешне безразличных ко всему людей, быть может, сердца на части рвутся: мысль о самой тяжелой смерти куда легче не, покидающего ни на минуту сознания, что там, в оставленном родном доме, хозяйничает теперь немец.

Ачисене ҫеҫ сиктерӗччӗ, пӑхӗччӗ, юратса илӗччӗ, пӑхса ӳстерӗччӗ, амӑшӗн чӗри лӑпланнӑ пулӗччӗ, вара ҫапла калӗччӗ: «Пурте пур. Пурнӑҫран урӑх мана нимӗн те кирлӗ мар: хыта кӑмӑллӑччӗ ҫамрӑк чух, ватӑла-киле хыткукарланса тӑмарӗ, мӗнпур савӑнӑҫшӑн тӳлесе татрӗ, турӑран мӗн пӳрнине пурне те пачӗ».
Подержать бы на руках внучонка от нее, полюбоваться им, вынянчить, и тогда бы старое материнское сердце успокоилось, сказало бы: «Все есть. Ничего больше мне не надо от жизни. Была она жестка смолоду, да под старость не поскупилась, сполна все радости выплатила, которые человеку от бога изведать положено».

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Вӑл хӑйӗн пичӗ хӗрелсе кайнине сиссе пуҫне чикрӗ, Федя хӑй ҫине паҫӑрхи пекех пӑхнине туйрӗ, ҫавӑнпа вӑл халиччен хӑй вӑйсӑррипе аптраса тӑчӗ, чӗри хӑвӑрттӑн та хыттӑн тапрӗ…
Она почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, я наклонила голову, но все так же продолжала ощущать на себе его взгляд, и от этого ее внезапно охватила какая-то незнакомая слабость, и сердце колотилось, колотилось…

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Катя чӗри тапма чарӑннӑ пек пулчӗ, сыхланса тӑчӗ, Федьӑна урӑх ним те калаттарасшӑн мар пулчӗ вӑл.
Сердце Кати замерло, насторожилось, и ей захотелось прикрыть его губы рукой, чтобы они больше ничего не сказали.

Чӗри тапни кӑкӑрӗнче кӑна мар, тӑнлавӗнче те илтӗне пуҫларӗ, куҫӗсене тӗтре карса илчӗ.
Звонкое биение сердца слышалось не только в груди, но и в висках; в глазах зарябило.

Чӗри ыратнипе вӑл чӳрече патне пырса тӑчӗ.
С ноющим сердцем он подошел к окну.

Унӑн чӗри темле, пӗр тикӗс мар тапать, тӑнлавӗ пӗҫерсе тӑрать, мӗнпур ӳт-пӳне шӑнтнӑ пек туйӑнать…
Сердце стучало как-то нехорошо, в висках стоял жар, а во всем теле ощущался мелкий озноб.

Тата ҫак вӑхӑтрах Катя та вӗри чӗри мӗн хушнипе пурӑнаканскер, хӑйӗнчен ҫак ҫӑлтӑрсем пекех инҫетре пулнӑ пек туйӑнчӗ.
И в то же время думалось, что Катя, какой желает ее часто и горячо стучащее сердце, далека от него, как эти звезды.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Вӑл хӑй вӗтеленсе ҫӳренипе амӑшӗ ҫинчен шухӑшлама та пултараймасть пулӗ, анчах амӑшӗн чӗри ҫӗпре ҫинчи пекех, пӑтранать.
Ей-то, может, в суматохе и не до матери, а материнское сердце, оно, как на дрожжах, — и возит, и возит его там внутри.

Катьӑн вара, чӗри мӗнле…
А у Кати, у нее душа-то какая…

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics