Corpus of the Chuvash language

— Ҫапла, сӑнаса пӗлмен тусем, пӑрсем, вулкансем темӗн чухлех юлнӑ-ха.

— О да! сколько еще остается исследовать гор, ледников, вулканов, почти совсем неизученных!

X сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

— Хӑвӑнне те хатӗрле, — тесе хучӗ хӗрхенме пӗлмен профессор, столоваялла кӗрсе.

— И свой тоже, — добавил безжалостный профессор, входя в столовую.

V сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Эпӗ пӗр иккӗленмесӗрех ҫапла шутлатӑп: малтанхи сӑмахӗсене тӗрӗсех ҫырнӑ, анчах кайран ӑна эпир пӗлмен темӗнле принцип тӑрӑх урӑхлатса ҫырнӑ.

Я считаю несомненным, что первоначальная фраза была написана правильно, но затем по какому-то принципу, который надо найти, подверглась преобразованию.

III сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Решетке хыҫӗнчи стенара алӑк уҫӑлчӗ, алӑкран хулпуҫҫи ҫине йӗннинчен кӑларнӑ хӗҫ хунӑ салтак тухса тӑчӗ, ун хыҫҫӑн Павел, Андрей, Федя Мазин, икӗ Гусев, Самойлов, Букин, Сомов тата амӑшӗ ячӗсене пӗлмен пӗр пилӗк ҫамрӑк ҫын тухрӗҫ.

В стене за решеткой открылась дверь, вышел солдат с обнаженной шашкой на плече, за ним явились Павел, Андрей, Федя Мазин, оба Гусевы, Самойлов, Букин, Сомов и еще человек пять молодежи, незнакомой матери по именам.

XXIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Хӗрарӑма ҫак тӗттӗм пӳлӗм ачашшӑн ыталаса тӑчӗ, вӑл унӑн чӗрине хӑй пӗлмен ҫынсене юратнӑ туйӑмпа ӑшӑтрӗ, ҫав ҫынсем унӑн шухӑшӗнче пӗрлешсе пӗр питӗ пысӑк, иксӗлми хӑватлӑ вӑйпа тулнӑ ҫын пулса тӑчӗҫ.

Теплая тень ласково окружала женщину, грея сердце чувством любви к неведомым людям, и они складывались в ее воображении все — в одного огромного человека, полного неисчерпаемой мужественной силы.

XIX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Пурнӑҫ вӗҫӗмсӗр сарӑлса пырать, куҫ умне кашни кунах тӗнчен ҫав тери пысӑк, халиччен пӗлмен, тӗлӗнмелле лайӑх енӗсем тухса тӑраҫҫӗ, ҫакӑ вара хӗрарӑмӑн вӑраннӑ выҫӑ чунне тӗнчери пуянлӑхсемпе, шутласа кӑларма ҫук илемсемпе тата ытларах та хытӑрах хавхалантарать.

Жизнь расширялась бесконечно, каждый день открывая глазам огромное, неведомое, чудесное, и все сильнее возбуждала проснувшуюся голодную душу женщины обилием своих богатств, неисчислимостью красот.

VII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Этем хӑйӗн ӗмӗчӗсемпе шухӑшӗсене инҫетри, юнлӑ чаршавпа карнӑ тӗксӗм аваллӑхра та, хӑй пӗлмен урӑхла йӑхсем хушшинче те пулнине курчӗ, вара хӑйӗн ӑшӗнче — ӑсӗпе, чӗрипе — ҫав тӗнчепе пӗрлешрӗ, унта вӑл тахҫанах пӗр шухӑшлӑ пулса ҫӗр ҫинче чӑнлӑх тупма шут тунӑ, хӑйсен шухӑшне ҫав тери нумай асапсемпе ҫутатнӑ, ҫӗнӗ те ҫутӑ тата савӑнӑҫлӑ пурнӑҫшӑн вӗҫӗмсӗр юн юхтарнӑ тусӗсене тупрӗ.

Человек видел свои желания и думы в далеком, занавешенном темной, кровавой завесой прошлом, среди неведомых ему иноплеменников, и внутренне, — умом и сердцем, — приобщался к миру, видя в нем друзей, которые давно уже единомышленно и твердо решили добиться на земле правды, освятили свое решение неисчислимыми страданиями, пролили реки крови своей ради торжества жизни новой, светлой и радостной.

VI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ ҫак йӗкӗтсем виҫҫӗшӗ те тӑрана пӗлмен выҫӑ чунсем пек итленине, Рыбин калаҫнӑ чух кашнинчех вӗсем ӑна питӗнчен сыхласа тӑракан куҫпа пӑхнине асӑрхарӗ.

Мать заметила, что парни, все трое, слушали с ненасытным вниманием голодных душ и каждый раз, когда говорил Рыбин, они смотрели ему в лицо подстерегающими глазами.

VI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Хӑш чухне япалана алла тытса пичӗ патне илсе пырать те ӑна куҫӗпе хыпашланӑ пек тӗплӗн пӑхать, ҫавӑн пирки вӑл ҫак пӳлӗме амӑшӗпе пӗрле ҫеҫ пырса кӗчӗ пек, вӑл кунти пур япаласене те пӗлмен, хӑнӑхман пек туйӑнчӗ.

Иногда брал вещь в руки, подносил к лицу и тщательно ощупывал глазами, — казалось, он вошел в комнату вместе с матерью и, как ей, ему все здесь было незнакомо, непривычно.

II // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Анчах мӗнле пӗтнине эсӗ пӗлмен вӗт…

— А как кончился, ты и не знала…

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

— Вӑл сирӗн ывӑлӑр пулнине пӗлмен эпӗ…

— Я не знал, что это ваш сын…

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вӗсем партизансем умӗнче чӗтренӗ, вӑл партизансем ҫинчен пӗрмаях калаҫнӑ, анчах таврара мӗн пулса иртнине пӗлмен, большевиксен позицийӗсене пӗлмен.

Они дрожали перед партизанами, постоянно говорили об этих партизанах, а что происходит вокруг, не знали, не знали позиции большевиков.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫав вӑхӑтрах стена хыҫӗнче пӑшалсенчен пенӗ, чупкаланӑ, кӗрешӳ вӗресе тӑнӑ, анчах вӗсем нимӗн те курман, нимӗн те пӗлмен.

А за стеной стреляли, бегали, кипела свалка, а они ничего не видели, ничего не знали.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Хутран вӑл халиччен пӗлмен темле духи шӑрши кӗнӗ.

Бумага издавала легкий запах каких-то незнакомых ей духов.

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Пуся нимӗҫле вулама пӗлмен, анчах ҫапах та ҫырӑва конвертран кӑларчӗ.

Пуся не умела читать по-немецки, но все-таки вынула письмо из конверта.

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Этемле пурӑнма та пӗлмен, этемле вилме те пултараймасть, — тарӑхса кайрӗ Пелагея.

Ни он тебе жить не умел, как человек, ни умереть, как человек, не может, — возмутилась Пелагея.

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Акӑ вӑл хӑй халиччен пӗлмен пӳртре тӑрать, анчах вӑл пӳрт — нимӗҫсен комендатуринчен инҫе те мар, пӗр уйӑх каялла нимӗҫсем йышӑнса илнӗ ялта.

Вот он стоит в избе, которой до сих пор не знал, но которая находится под боком немецкой комендатуры, в деревне, уже месяц занятой немцами.

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫак Костюка тытни ҫинчен, унтан мӗн те пулин ыйтса илме пуласси-пулас ҫукки ҫинчен пӗлмен ҫӗртех, мӗн тума пӗлтермелле пулнӑ-ха вӗсене?

Зачем было уведомлять их о поимке этой Костюк, когда он еще сам не знал, удастся ли от нее чего-нибудь добиться.

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вӑл нимӗҫ тӗрминче, ача ҫуратакан амӑшне те хисеплеме пӗлмен нимӗҫ салтакӗсем пӗр намӑссӑр пӑхса тӑнӑ ҫӗртех ҫуралчӗ.

Родился в немецкой тюрьме, под бесстыжими взглядами немецких солдат, которые не умели уважать даже родящей матери, родился под их бесстыжий хохот.

V // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫӗр айӗнче нимӗҫсен тӑранма пӗлмен куҫӗсем курмалла мар туса пытарнӑ тӑван ҫӗршывӑн ылтӑн чӗри выртнӑ.

Но в земле лежало недоступное прожорливому немецкому глазу золотое сердце родины.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.