Шырав

Шырав ĕçĕ:

Сагайда (тĕпĕ: ) more information about the word form can be found here.

…Сагайда ҫӳлӗ, йӑрӑс пӳллӗ лашапа ротӑна паттӑр пек ҫитсе тӑчӗ.
…Сагайда появился в роте на коне, как богатырь.

XII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Брянскийпе Сагайда сӗткенлӗ курӑк ҫинче аялалла утнӑ май тем ҫинчен тавлашса илчӗҫ.
Спускаясь вниз, Брянский и Сагайда о чем-то спорили, скользя по сочной траве.

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Санӑн кашни ҫапӑҫу хыҫҫӑнах пӗр ҫӗклем шухӑш ҫуралать, — каласа хурать Сагайда; вӑл ҫакна тахҫанах хӑнӑхнӑ пулас.
— У тебя после каждого боя целая туча идей, — замечает Сагайда, который, видимо, давно привык к этому.

Анчах Сагайда, хӑйӗн боецӗ ҫине хӑйсӗр пуҫне кам та пулин урӑххи тӑрӑннине юратманскер, Маковейчика ывӑҫ тупанӗпе виҫӗ хутчен «сӑтӑрать» те ҫакӑнпа ӗҫӗ те пӗтет.
Однако вместо нарядов Сагайда, который не терпел, чтобы его бойца наказывал кто-нибудь, кроме него, трижды «пацал» Маковейчика пятернею, и этим ограничивалось наказание.

X // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ан ҫулӑхӑр! — кӑшкӑрать вара боец, унтан, кӗрешес шутпа, Сагайда ҫине ыткӑнать, мӗншӗн тесен, лейтенант хӑй унашкал хӑтланать-тӗк, унпа шӳт тума та юрать.
Не пацайте! — кричит тогда боец и бросается на Сагайду бороться, потому что «пацание» означает, что сейчас можно пошутить и с лейтенантом.

Сагайда, шӳт тӑвас шутпа, Маковейчика пуҫӗнчен, ҫамкинчен пуҫласа янахӗ таран, аллипе сӑтӑрса илме юратать.
Сагайда любит — забавы ради — всей пятерней провести по лицу Маковейчика от лба до подбородка.

Маковейчик пӗвӗпе пӗчӗкҫӗ, анчах унӑн кӑкӑрӗ паттӑрӑнни пек, яланах малалла мӑкӑрӑлса тӑрать, хулпуҫҫийӗсем ҫинче мӑн ҫамкаллӑ та ҫивӗч пуҫ ларать, ҫав пуҫ, Сагайда сӑмахӗсем тӑрӑх, улӑпа валли хатӗрленӗскер пулнӑ, анчах вӑл йӑнӑшпа Маковейчика ҫакланнӑ.
Сам Маковейчик маленького роста, но грудь у него молодецкая и всегда выпячена вперед, на плечах сидит лобастая подвижная голова, которая, по словам Сагайды, предназначалась для человека-великана и ошибочно очутилась у Маковейчика.

Сагайда боецсен пуҫӗсене тата хӗвелпе пиҫсе хуралнӑ ӗнсисене пуринне те тенӗ пекех курать.
Сагайда видит головы почти всех бойцов, их загорелые жилистые шеи.

IX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Лотоксене Сагайда хӑй илет те рота хыҫҫӑн утать.
Сагайда сам берет лотки и тоже идет, замыкая роту.

Роман пӗрре Сагайда ҫине, тепре Денис ҫине пӑха-паха, куҫӗсемпе мӑчлаттарать.
Роман моргает, переводя глаза то на Сагайду, то на Дениса.

— Эсӗ уставсене ҫапла пӗлетӗн, — тет те Сагайда лотоксене аслӑ Блаженкӑран вӑйпах туртса илет.
— Так ты уставы знаешь! — говорит Сагайда и силой забирает лоток у Блаженко-старшего…

— Блаженко! — чӗнсе илет Сагайда аслине; тӑвансем иккӗшӗ те чарӑнаҫҫӗ.
— Блаженко! — окликает Сагайда старшего, а братья останавливаются оба.

Гай хӑй ҫине минӑсен тимӗр ещӗкӗсене ҫакса янӑ та вӗсемпе, рыцарь хӑйӗн тимӗр тумтирӗпе кӗмсӗртеттернӗ пек, кӗмсӗртеттерсе пырать, Сагайда ҫине, юлташӗсем ҫине тата таврари акӑш-макӑш ӗҫсем ҫине ырӑ кӑмӑлпа ӗненӳллӗн пӑхать.
Гай, весь обвешанный металлическими лотками с минами, гремит ими, как рыцарь зелеными латами, и смотрит на Сагайду, на товарищей, на все, что происходит, простодушно и доверчиво.

Йӑлтӑркка та тӑмаланчӑк сӑн-пуҫлӑ Сагайда бруствер ҫине тухса тӑчӗ те ҫут тӗнчере хӑй нимрен ытларах юратакан командӑна пачӗ:
Сагайда, сияющий и лохматый, появился на бруствере и подал команду, какую он любил больше всего на свете:

Тата Сагайда лейтенанта халех ан калӑр…
И лейтенанту Сагайде сейчас не говорите…

VIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Таса марри! — хаяррӑн сиксе тӑчӗ Сагайда.
— Грязное! — свирепо вскочил Сагайда.

V // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Шухӑшласа пӑх-ха, Сагайда, ун пек ҫыру ҫӳретнинче чӑнни, тарӑнни, ҫирӗппи нимӗн те ҫук, — хӑйӗннех ҫаптарать Черныш.
— Но подумай, Сагайда, в такой переписке не может быть ничего настоящего, серьезного, глубокого, — стоял на своем Черныш.

— Пӗлетӗп, пӗлетӗп, эсӗ тӳрех никӗс хывма пикенесшӗн! — терӗ те Сагайда, каллех Черныша тапӑнчӗ:
— Знаю, знаю, ты сразу начинаешь подводить базу, — нервно отмахнулся Сагайда и снова обратился к Чернышу.

Унтан Сагайда сасартӑк пуҫне хӑвӑрт ҫӗклерӗ, малти ҫӳҫ пайӑркине хыҫалалла ывӑтса ячӗ.
Потом вдруг Сагайда вскинул голову, отбросил чуб назад.

Эпӗ вӗсене хам чӑнахах Володька Сагайда — леш мӗнпур хӳмесене кисретекенни — пулни ҫинчен чылайччен ӗнентерме тӑрӑшрӑм.
Долго убеждал их, что я действительно Володька Сагайда, тот, от которого все заборы трещали.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics