Шырав

Сильвер

Сильвер ҫинчен эпир нимӗн те илтеймерӗмӗр.
О Сильвере мы больше ничего не слыхали.

Карап ҫинчен Сильвер тарнӑ мӗн.
Оказалось, что Сильвер удрал.

Пуля, Сильвер пуҫӗ ҫинчен шӑхӑрса иртсе, грота шӑтарчӗ.
Пуля просвистела над головой Сильвера и продырявила грот.

— Каҫарма ыйтатӑп, сэр, эсир пысӑк йӑнӑш тунӑ пулӑттӑр, — тесе хирӗҫлерӗ Сильвер.
— Прошу прощения, сэр, вы сделали бы большую ошибку, — возразил Сильвер.

— Эпӗ сире таса чӗреллӗ, ырӑ кӑмӑллӑ ҫын вырӑнне хунине, эсир, мистер Сильвер, хирӗҫлеместӗр пулӗ тесе шутлатӑп, — терӗ доктор, унран кулса, — манӑн шухӑшӑмсем саншӑн кӑштах тӗлӗнмелле пек туйӑннине те пӗлетӗп эпӗ.
— Я полагаю, вы вряд ли претендуете на то, мистер Сильвер, чтобы я считал вас сердечным, благородным человеком, — заметил насмешливо доктор, — и я знаю, что мои чувства покажутся вам несколько странными.

— Тӗрес, сэр, анчах пире сирӗнпе иксӗмӗршӗн ку пурпӗрех, — терӗ Сильвер.
— Правильно, сэр, — сказал Сильвер, — но нам с вами это вполне безразлично.

Сильвер асӑрханине хирӗҫ доктор хыттӑнах ҫапла каласа хучӗ:
Доктор резко откликнулся на замечание Сильвера:

Сильвер тулли ирӗклӗхпе усӑ курса пурӑнчӗ, эпир хӑй ҫине сиввӗн пӑхнӑ пулин те, каллех хӑйне пирӗн умра, хисеплӗхпе туслӑха юратакан тарҫӑ пек тыткалама тытӑнчӗ.
Сильвер пользовался полной свободой и, несмотря на всю нашу холодность, снова начал держать себя с нами по-приятельски, как привилегированный и дружелюбный слуга.

— Пурте вӗсем, ӳсӗр, сэр, — терӗ ман хыҫра тӑракан Сильвер.
— Все пьяны, сэр, — услышал я за спиной голос Сильвера.

Сильвер пуринчен те хыҫалта, ҫутӑран инҫетре ларать, анчах ҫӑвар тулли ҫиет, мӗн те пулин памалла пулсан, вӑр-вар ҫеҫ сиксе тӑрать, пирӗн шӳтсенчен хамӑрпа пӗрлех кулать, — пӗр сӑмахпа каласан, хамӑр тинӗсре ишсе пынӑ чухнехи пек ачашлакан, хисеплекен, тӑрӑшакан повар пекех пулса тӑчӗ.
Сильвер сидел сзади всех, подальше от света, но ел вовсю, стремительно вскакивал, если нужно было что-нибудь подать, и смеялся нашим шуткам вместе с нами — словом, опять стал тем же ласковым, учтивым, услужливым поваром, каким был во время нашего плавания.

— Хамӑн обязанностьсене тума таврӑнтӑм, сэр, — тесе ответлерӗ Сильвер.
— Вернулся к исполнению своих обязанностей, сэр, — ответил Сильвер.

А, эсӗ-и ку, Джон Сильвер!
А, это ты, Джон Сильвер!

Ӗлӗк ҫак тискер ӗҫсене хутшӑннисенчен виҫҫӗшӗ — Сильвер, ватӑ Морган тата Бен утрав ҫинчех пурӑнаҫҫӗ-ха, халӗ вӗсем ҫак пуянлӑхран хӑйсен пайне илме ӗмӗтленнӗ.
На острове все еще находились трое — Сильвер, старый Морган и Бен, — которые некогда принимали участие во всех этих ужасных злодействах и теперь тщетно надеялись получить свою долю богатства.

— Джон Сильвер, эсӗ ирсӗр, киревсӗр тата ултавҫӑ, — терӗ вӑл.
— Джон Сильвер, — сказал он, — вы гнусный негодяй и обманщик!

Анчах, Сильвер ӑна хисеплӗн честь парсанах, вӑл тарӑхнипе хӗрелсе кайрӗ.
Но когда Сильвер учтиво отдал ему честь, он покраснел от гнева.

Эпир ӑна тутӑрсемпе султӑмӑр тата виҫӗ хутчен «ура» кӑшкӑртӑмӑр, Сильвер пуринчен хытӑрах кӑшкӑрчӗ.
Мы помахали ему платками и трижды прокричали «ура», причем Сильвер кричал громче всех.

Сильвер, хӑй вилес пек ывӑннӑ пулин те, весла тытса, ыттисемпе танах ишсе пычӗ.
Сильвер, несмотря на смертельную усталость, сел за весла и греб наравне с нами.

— Манпа пӗрле Гокинс пулни мӗн тери лайӑх пулчӗ, — терӗ Сильвер.
— Как хорошо, — сказал Сильвер, — что со мной был Хокинс!

Тепӗр ирхине, карап ҫухалнине курсан, доктор Сильвер патне кайнӑ та ӑна халӗ нимӗн усӑсӑра юлнӑ картӑна панӑ тата хамӑрӑн крепосте мӗнпур припассемпе пӗрле пама килӗшнӗ.
Следующим утром, увидев, что корабль исчез, доктор пошел к Сильверу, отдал ему карту, которая теперь не имела уже никакого значения, и предоставил ему крепость со всеми припасами,