Шырав

Шырав ĕçĕ:

чух the word is in our database.

чух (тĕпĕ: чух) more information about the word form can be found here.

Огнянов хӗрпе кашни хут курнӑҫмассерен уйрӑлнӑ чух ытарайми пулчӗ, вӑл телейлӗ иккен.
Каждый день Огнянов расставался с девушкой все более очарованный и счастливый.

XII. Бойчо Огнянов // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Таптаннӑ ҫӗлен ураран сӑхасшӑн пулса пуҫне ҫӗкленӗ чух ӑна лапчӑтса вӗлермелле, вӑл пит илемлӗ кӗрешӳ, этем хӑйне ҫӑлас тенӗ туйӑмпа кӗрешет иккен — вӑл паттӑр кӗрешӳ, пӗтӗм этемлӗх ячӗпе вӑйне хӗрхенмест пулсан — вӑл таса кӗрешӳ.
Она красива, даже когда борется червь, поднимающий голову, чтобы ужалить наступившую на него ногу, она героична, когда человек борется из чувства самосохранения, и она священна, когда люди ведут ее во имя человечества.

Пурнӑҫӗнче кансӗр килнӗ чух вӑл хӑйне мӗнле тыткаланине асӑрхама ӗлкӗртӗмӗр ӗнтӗ эпир.
Мы уже видели, как он вел себя в трудных случаях жизни.

Хулара Бойчо Огнянова часах халӑх хисеплеме тытӑнчӗ (Кралич хӑйне ҫак ятпа чӗнтере пуҫларӗ, чи малтан ӑна Викентий тияккӑн еврейсен ҫӑви ҫинче Соколовпа паллаштарнӑ чух пӗр кӗтмен ҫӗртен вӑл ҫапла ятлӑ тесе каласа хунӑччӗ), хулара хӑйӗн ҫывӑх тусӗсем: Викентий игумен, Соколов тухтӑр — канаш панипе пурӑнма килӗшрӗ.
Бойчо Огнянов (Кралич стал называть себя тем именем, которое непроизвольно сорвалось с языка у Викентия, когда тот представлял Соколову своего спутника у еврейского кладбища), так быстро привлекший к себе всеобщее внимание, появился в городе с согласия своих новых друзей — Викентия, игумена и доктора Соколова.

Ҫав историе кала-кала кӑтартнӑ чух итлекенсем пӗртен пӗр ҫакна кӑна пӗлме тӑрӑшрӗҫ:
Когда ее рассказывали, слушатели неизменно задавали вопрос:

X. Хӗрарӑмсен мӑнастирӗ // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Архимед та физикӑри хӑйӗн аслӑ саккунне тупнӑ чух ҫак хӗр-манах пек савӑнса курман пуль — Ровоама хаджи ытла хӗпӗртенипе аллисене сӑтӑркаларӗ.
Хаджи Ровоама так обрадовалась, что всплеснула руками, как Архимед, когда он открыл свой великий физический закон.

Акӑ тинех хӗр-манаха пит лайӑх шухӑш йӑпатса илчӗ, ҫак шухӑш каҫхи кӗлле ирттернӗ чух ун пуҫне кӗчӗ.
Наконец блестящая мысль осенила монахиню, это случилось во время вечерней молитвы.

Тухтӑр хӑй патне таврӑнма ӗлкӗрчӗ ҫеҫ, Маркона ҫитсе курасшӑн пулса, урама тухрӗ, Ганко кофейнӑйӗ патӗнчен иртсе пынӑ чух унта куллен ларакансем ӑна чӗнсе чарчӗҫ те ирӗке тухнӑ ятпа ҫине-ҫине сывлӑх сунма тытӑнчӗҫ, хуҫи тесен, пуринчен ытла юрама тӑрӑшрӗ.
Не успел доктор вернуться домой, как снова вышел на улицу и, направляясь к Марко, быстро прошел мимо кофейни Ганко, многие из сидевших в ней завсегдатаев окликнули его и поздравили с освобождением, а горячее всех — сам хозяин.

IX. Ӑнлантарса пани // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Дамянчо Григоров мӑйӑр йывӑҫне аҫа ҫапни ҫинчен каласа пачӗ, ҫав йывӑҫ айӗнче ҫул ҫӳренсем ларнӑ пулнӑ та, йывӑҫне вут хыпса илнӗ, аллӑ сурӑх пӗтнӗ ҫавӑн чух, унӑн турӑ лашин хӳрине татса кайнӑ пулнӑ, кайран ҫав лашине ним хаксӑрах сутса янӑ иккен.
И Дамянчо Григоров рассказал, как молния ударила в ореховое дерево, под которым сидели путники, зажгла его, убил пятьдесят овец и оторвала хвост у его гнедого коня, которого потом пришлось продать за бесценок.

VIII. Юрдан чорбаджи патӗнче // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ах, пулчӗ те ҫавӑн чух тӑвӑл, турӑ хӑтартарах! — сӑмах сиктересшӗн пулмарӗ Дамянчо Григоров.
И вдруг началась гроза, боже упаси, — не преминул вставить свое слово Дамянчо Григоров.

Гинка инке, Юрданӑн качча кайнӑ хӗрӗ, начар теме те ҫук-ха хӑйне, ытла шапӑлти, ӑсран яракан хӗрарӑм, хӑйӗн йӑваш упӑшкине кирлӗ чух хӗнеме те пултараканскер, пуҫтарӑннӑ хӑнасене шӳтле-пӳтле сӑмахпа йӑпатса, ывӑна пӗлмен чӗлхине енчен енне вылятса тек шапӑлтатать.
Тетка Гинка, замужняя дочь Юрдана, все еще недурная собой, болтливая, взбалмошная бабенка, колотившая, когда считала нужным, своего смиренного мужа, забавляла гостей шутками и остротами, непрерывно сыпавшимися с ее неутомимого языка.

Хам ҫӗтӗк пиншак кӗсйинчен «Независимость» хаҫатпа пичетлӗ листовка кӑларса, ҫав куртка кӗсйине чикнӗччӗ, листовкине мана троянскӑри хӳтлӗхре каҫ выртнӑ чух панӑччӗ…
В ее карман я переложил из рваного кармана своего пиджака газету «Независимость» и листовку, которую мне дали в одной троянской хижине, когда я там ночевал…

VII. Паттӑрлӑх // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫылӑх сана: чуна ҫакӑн пек хуйхӑ пуснӑ чух мана култаратӑн.
Грешно тебе: рассмешил меня, когда на сердце такое горе.

Пӗтӗм терт те унта — хӑрах аллупа чӗлпӗр тытасси те, тепринпе, ялсем тӑрӑх иртнӗ чух, пил тӑвасси, — ҫав кӑна.
И весь-то труд — одной рукой держать поводья, а другой благословлять, когда будешь проезжать по деревням.

Игумен патне пынӑ чух ӑна ик-виҫӗ утӑм ярса пусасси те хӗнлӗ терт кӳрет, ҫавӑнпа та унӑн пит-куҫне тар тапса тухать.
Те несколько шагов, которые он сделал, чтобы подойти к игумену, вызвали обильный пот на его лице.

— Эс итле-ха, Ганко, вӑхӑтӑм ҫитнӗ чух кала-ха мана, мӗн чухлӗ парӑма кӗтӗм-ши? — ыйтрӗ Марко алӑкран кӗрекен хуҫинчен.
Ганко вернулся: — Слушай, Ганко, скажи пока что, сколько я тебе должен? — обратился к нему Марко.

VI. Ҫыру // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Таса мар шывне урама тӑкмашкӑн тухнӑ чух алӑк умӗнче Маркона курах кайрӗ.
Вынося на улицу грязную воду, Ганко столкнулся в дверях с Марко.

Чурӑс чунлӑ этемӗн ҫывӑх ҫыннисем инкек-синкек курнӑ чух виҫӗ туйӑм хускалать: тӗлӗнесси, кӑмӑлӗ туласси — инкек хӑй пуҫӗ ҫине ӳкмен-ҫке — тата вӑрттӑн савӑнасси.
У людей с мелкой душой несчастья ближних обычно пробуждают три чувства: во-первых, удивление; во-вторых, внутреннее удовлетворение, — ведь беда свалилась не на их голову; и, в-третьих, скрытое злорадство.

Тухтӑр кирек ӑҫта та чи малта — вырӑнти комитетӑн вӑрттӑн ӗҫӗнче те, туссемпе пӗрле ирттернӗ ӗҫкӗ-ҫикӗре те; ирӗк чух вӑл хӑйӗн вӑхӑтне ҫавӑнпа ирттерет.
Доктор всегда был первым и в подпольной работе местного комитета, и на дружеских пирушках и этим двум занятиям посвящал все свое время.

IV. Каллех Марко патӗнче // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Тӗрексен пӗр лагерӗнче, черногори чиккинче, фельдшерта тӑнӑ чух, тӗрӗксен йӑлипе чӗлхине пит ӑста вӗренсе ҫитнӗ; каҫсерен эрех сыпкалать, онбашипе те пӗр чӗлхере, ҫӗрле вара, онбашие канӑҫ парас мар тесе, кӑмака мӑрйинчен пӑшал перет; ҫавсенчен пуҫне тата вӑл упана вӗрентет.
В бытность свою фельдшером одного турецкого лагеря на черногорской границе он в совершенстве изучил язык и обычаи турок; по вечерам пил водку и якшался с онбаши, а по ночам, чтобы не давать ему покоя, стрелял в печную трубу и, кроме всего прочего, дрессировал медведя.

Страницăсем:

Corpus of the Chuvash language

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Menu

Statistics