Шырав

Самохвалов

Алеша Самохвалов халь хӑй тавра пуҫтарӑнса тӑракансем пек пулнине хӑех курчӗ.
В новой одежде Алеша Самохвалов — он сам это увидел — сразу стал похож на тех, кто толпился вокруг.

Полицайсем мӗн тӑвасшӑн пулнине Алеша Самохвалов ниепле те ӑнланса илме пултараймарӗ.
Алеша Самохвалов не мог понять, что хотят делать с ним полицаи.

Алеша Самохвалов, чи кирли ҫинчен шухӑшламалла чух, ҫак минутра ҫакӑн ҫинчен кӑна шухӑшларӗ…
Об этом и подумал Алеша Самохвалов в минуту, когда надо было думать о самом главном…

Алеша Самохвалов тӑчӗ те аялти кӗпи-йӗмӗ вӗҫҫӗн юличченех хывӑнчӗ; Сысоев вӗсене пуҫтарса Лозневой ҫуни патне илсе кайрӗ.
Алеша Самохвалов поднялся и разделся, оставив на себе только нижнее белье; Сысоев сразу же собрал его одежду и понес к саням Лозневого.

Алеша Самохвалов, ҫуна пуҫӗнчен тытса, ури ҫине тӑчӗ.
Алеша Самохвалов, хватаясь за передок саней, поднялся на ноги.

Вӗсем кӑштах тем ҫинчен пӑшӑлтатрӗҫ, унтан Сысоев ҫуна патне таврӑнчӗ те никам кӗтмен ҫӗртенех Самохвалов аллисене салтма пуҫларӗ.
Все поговорили недолго о чем-то шепотом, а потом Сысоев вернулся к саням и неожиданно для всех начал развязывать Самохвалову руки.

— Ытла, — ҫирӗплетрӗ Самохвалов.
— Много больше, — подтвердил Самохвалов.

Самохвалов кӑкӑрне темскер ҫунтарнӑ пекех пулчӗ.
Грудь Самохвалова точно опалило зноем изнутри.

Унсӑр пуҫне, темле уйӑрса илмелле мар паллӑсем тӑрӑх, Самохвалов чухласа илчӗ: Лозневой ҫар ҫынни пулнӑскер, апла пулсан, вӑл ҫартан тарнӑ.
Кроме того, по каким-то неуловимым приметам Самохвалов догадался, что Лозневой — из военных; стало быть, дезертир из армии.

Самохвалов хӑрах куҫӗпе Лозневой ҫине пӑхса чылайччен шарламарӗ.
Самохвалов долго молчал, одним глазом осматривая Лозневого.

— Каллех допрос-и? — ыйтрӗ Самохвалов.
— Опять допрос? — спросил Самохвалов.

Лозневой хайхи Самохвалов ҫине хӑвӑрттӑн та шиклӗн пӑхса илчӗ те, унӑн питне тӗплӗн кураймасӑрах, пуҫне чикрӗ.
Лозневой взглянул на Самохвалова быстрым, тревожным взглядом и, не разглядев даже его лица, опустил глаза.

Пӗр Лозневой ҫеҫ пӑхмарӗ Самохвалов ҫине.
Только Лозневой не смотрел на Самохвалова.

— Алсишне тӑхӑнтартӑр! — янӑравлӑ сассипе сасартӑк каларӗ Самохвалов.
— Наденьте варежку! — вдруг звонким голосом сказал Алеша Самохвалов.

Ҫурма ҫула ҫитсен вӑрманти типӗ варта кӗтмен ҫӗртен вӗсене Семенкинӑри полицай Трофим Сысоев тӗл пулчӗ; унӑн ҫуни ҫинче ал-урине ҫыхса пӑрахнӑ Алеша Самохвалов десантник выртать.
На полпути к ней, в лесистом овраге, неожиданно повстречался полицай из Семенкино — Трифон Сысоев; в его санях, связанный по рукам и ногам, лежал десантник Алеша Самохвалов.

Десантниксем сахал калаҫрӗҫ; ҫӗр хута пӑлханни иртсе кайрӗ, анчах Самохвалов пирки шухӑшлани вӗсен кӑмӑлӗсене йывӑрлатрӗ…
Десантники говорили мало; ночная тревога прошла, но мысли о Самохвалове их огорчали…

Самохвалов ҫӗрлехи тӗттӗме хӑюллӑн сикрӗ.
Самохвалов смело бросился в бездну ночи.

Пӗри те пӗр шарламасӑр тӑнӑ чухне Алеша Самохвалов ҫеҫ командиртан хыттӑн ыйтрӗ:
При общем молчании только боец Алеша Самохвалов громко спросил командира: