Шырав

Вулич

Ҫав самантра манӑн пуҫа темӗнле шухӑш пырса кӗчӗ: Вулич пекех эпӗ те хам ӑраскалӑм мӗнле иккенне пӗлме шутларӑм.
В эту минуту у меня в голове промелькнула странная мысль: подобно Вуличу, я вздумал испытать судьбу.

— Эсӗ кама шыратӑн, тӑванӑм? — тесе ыйтнӑ Вулич, лешӗ тӳрех: — Сана, — тенӗ те ҫавӑнтах ӑна хӗҫпе ҫапса хул пуҫҫийӗнчен чӗри патне ҫитиччен касса татнӑ.
Вулич сказал: «Кого ты, братец, ищешь» — «Тебя!» — отвечал казак, ударив его шашкой, и разрубил его от плеча почти до сердца…

Вулич тӗттӗм урам тӑрӑх пӗчченех иртсе пынӑ: ун умӗнчен ҫав сыснана касса пӑрахакан ӳсӗр казак иртсе пынӑ пулнӑ, ӳсӗрри ӑна асӑрхамасӑрах иртсе кайнӑ пулӗччӗ, тен, Вулич ӑна чарса тӑман пулсан.
Вулич шел один по темной улице: на него наскочил пьяный казак, изрубивший свинью и, может быть, прошел бы мимо, не заметив его, если б Вулич его не остановил.

Вулич хӑтланчӑшӗ ҫинчен тӗрлӗрен калаҫса, часах пурте килӗсене саланчӗҫ, мана ӗнтӗ эгоист та, терӗҫ пуль, мӗншӗн тесен эпӗ перӗнсе вилес текен ҫынпа тупӑшрӑм; мансӑр пуҫне вӑл ҫакӑн пек майлӑ вӑхӑт тупайман, тейӗн ҫав!..
Скоро все разошлись по домам, различно толкуя о причудах Вулича и, вероятно, в один голос называя меня эгоистом, потому что я держал пари против человека, который хотел застрелиться; как будто он без меня не мог найти удобного случая!..

Мӗншӗн пистолет пӗрремӗш хут персе яманни ҫинчен апла та капла калаҫа пуҫларӗҫ; хӑшӗсем: тарӗ таса мар пулнӑ пулӗ, теҫҫӗ, теприсем, пӑшӑлтатса: малтан тарӗ чӗрӗ пулнӑ та, Вулич кайран типпине хушнӑ, теҫҫӗ; ҫав юлашки шухӑш тӗрӗс мар тетӗп эпӗ, мӗншӗн тесен эпӗ пистолет ҫинчен куҫӑма пӗрре те сиктермерӗм.
Пошли толки о том, отчего пистолет в первый раз не выстрелил; иные утверждали, что, вероятно, полка была засорена, другие говорили шепотом, что прежде порох был сырой и что после Вулич присыпал свежего; но я утверждал, что последнее предположение несправедливо, потому что я во все время не спускал глаз с пистолета.

Пӗр виҫӗ минут хушши никам та сӑмах чӗнеймерӗ; Вулич манӑн червонецсене хӑйӗн кошелокне чиперех пуҫтарса чикрӗ.
Минуты три никто не мог слова вымолвить; Вулич пересыпал в свой кошелек мои червонцы.

— Ҫапах та пӑхӑр-ха, — терӗ Вулич.
— Посмотрим, однако ж, — сказал Вулич.

Халь те ас тӑватӑп-ха, сӗтел ҫинчен черви туз картне илтӗм те ҫӳлелле ывӑтрӑм: пурте сывлами пулчӗҫ; куҫсем пурин те, сехӗрленнипе тата тем курас пуррине пӗлес килнипе, пистолет патӗнчен вилӗм тузӗ ҫинелле пӑхаҫҫӗ, лешӗ сывлӑшра пӑлтӑртатса ҫаврӑнса васкамасӑр анать: вӑл сӗтел ҫумне перӗннӗ самантра Вулич пистолет пускӑччине вӗҫертрӗ те… осечкӑ!..
Я взял со стола, как теперь помню, червонного туза и бросил кверху: дыхание у всех остановилось; все глаза, выражая страх и какое-то неопределенное любопытство, бегали от пистолета к роковому тузу, который, трепеща на воздухе, опускался медленно; в ту минуту, как он коснулся стола, Вулич спустил курок… осечка!

— Тӑвансем, ан тапранӑр вырӑнӑртан! — терӗ Вулич, пистолет кӗпҫине ҫамки ҫине тӗллесе.
— Господа, я вас прошу не трогаться с места! — сказал Вулич, приставя дуло пистолета ко лбу.

— Ҫитӗ, Вулич! — тесе кӑшкӑрчӗ тахӑшӗ: — пуҫ вӗҫӗнче ҫакӑнса тӑнӑскере авӑрланах ӗнтӗ; мӗн шӳт тӑвасси пур!..
— Да полно, Вулич! — закричал кто-то, — уж, верно, заряжен, коли в головах висел, что за охота шутить!..

Вулич тепӗр пӳлӗме тухрӗ те сӗтел умне ларчӗ, пурте ун хыҫҫӑн тухрӗҫ.
Вулич вышел в другую комнату и сел у стола; все последовали за ним.

Вулич нимӗн шарламасӑр майор ҫывӑракан пӳлӗме кӗчӗ; эпир ун хыҫҫӑн пытӑмӑр.
Вулич вышел молча в спальню майора; мы за ним последовали.

— Тупӑшатӑп, — терӗ Вулич янраман сасӑпа.
— Держу, — отвечал Вулич глухим голосом.

Вулич поручик сӗтел патне пырса тӑрсан, вӑл пӗр-пӗр тӗлӗнмелле ӗҫ тӑвасса кӗтсе, пурте шӑп пулчӗҫ.
Когда поручик Вулич подошел к столу, то все замолчали, ожидая от него какой-нибудь оригинальной выходки.

Вулич пульӑсем ҫинчен те, чеченецсен хӗҫӗсем ҫинчен те шухӑшламан: вӑл хӑйӗн телейлӗ понтерне шыраса тупнӑ.
Вулич не заботился ни о пулях, ни о шашках чеченских: он отыскивал своего счастливого понтера.

Ҫынсем хӑшкӑлса чупнине пӑхмасӑр Вулич карт валеҫсе панӑ, тет.
Несмотря на всеобщую суматоху, Вулич докинул талью, карта была дана.

«Хур-ха пӗтӗм банкна!» тесе кӑшкӑрса янӑ, тет, Вулич чи хӗрӳллӗ понтерӗсенчен пӗрне: «манӑн ҫиччӗллӗ карт каять», тесе каланӑ, тет, лешӗ чупса кайнӑ майӑн.
«Поставь ва-банк!» — кричал Вулич, не подымаясь, одному из самых горячих понтеров: «идет семерка», — отвечал тот, убегая.

Вулич картла выляма пит юратать — ӑна вӑл никамран та пытарса тӑмасть вара.
Была только одна страсть, которой Вулич не таил: страсть к игре в карты.

Вулич поручикӑн сӑн-сӑпачӗ хӑйӗн характерне тивӗҫлӗччӗ.
Наружность поручика Вулича отвечала вполне его характеру.