Corpus of the Chuvash language

Ҫакӑнпа пӗрлех, суккӑр ача кашни сасӑрах тата темӗнле урӑхларах пӗлтерӗш тупнӑн туйӑнса каять: унӑн алли айӗнчен ҫӳлти регистрти хаваслӑ та уҫӑмлӑ нота янӑраса вӗлтӗртетет те, ҫав ҫӑмӑл та ҫунатлӑ сасса таҫта ҫӳлелле ӑсатнӑ евӗр, ача хӑйӗн ҫиҫсе тӑракан питне те ҫӳлелле кӑнтарать.

Но при этом казалось, что слепой придавал еще какие-то особенные свойства каждому звуку: когда из-под его руки вылетала веселая и яркая нота высокого регистра, он подымал оживленное лицо, будто провожая кверху эту звонкую летучую ноту.

X // Степан Апаш. Короленко В.Г. Суккӑр музыкант: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 194 с.

Ҫапла, ҫак хӗрлӗ ҫӳҫлӗ шуйттансемшӗн хут купӑс тени — кӗтмен ҫӗртен килсе тухнӑ хаваслӑх ӗнтӗ, халӑхшӑн тесен вара кашни сасӑрах — Русь, тӑван ҫӗршыв!

Да, для этих рыжих дьяволов гармонь — неожиданное развлечение, а для них в каждом звуке — Русь, родина!

Ҫирӗм иккӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Пӑс кӑларса тӑракан йывӑр та катмар пӑрахутсем ҫухӑраҫҫӗ, чашкӑраҫҫӗ, ассӑн сывлаҫҫӗ, вӗсем кӑларакан кашни сасӑрах палубӑсем тӑрӑх шуса ҫӳрекен, тарӑн трюмсене хӑйсен чура ӗҫӗ панӑ ҫимӗҫсемпе тултаракан ҫынсен кӗл тӗслӗ, тусанлӑ кӗлеткийӗсенчен кулса мӑшкӑллани сисӗнет.

Стоя под парами, тяжелые гиганты-пароходы свистят, шипят, глубоко вздыхают, и в каждом звуке, рожденном ими, чудится насмешливая нота презрения к серым, пыльным фигурам людей, ползавших по их палубам, наполняя глубокие трюмы продуктами своего рабского труда.

Челкаш // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.