Corpus of the Chuvash language

Унта курӑкпа е вӑрманпа витӗннӗ тикӗс тайлӑм ту шӑртне ҫитиех улӑхать; унта ту тайлӑмӗсене тарӑн та анлӑ варсем каса-каса тухнӑ, вӗсем хушшипе ту юпписем кукӑрӑлса иртеҫҫӗ.

Тут ровный склон, поросший травой или покрытый лесом, взбегает до самого гребня; тем скаты изрезаны глубокими логами, между которыми змеятся отроги.

1. Тусем ҫинче мӗн курма пулать // Лина Агеносова. Обручев, В. А. Тусемпе материксем пулса кайни / вырӑсларан Л. В. Агеносова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 134 с.

Ҫав айлӑм тарӑн тата унӑн тайлӑмӗсем, вуншар метр ҫӳлелле ҫӗкленсе, чӑнкӑ ҫыран е чул сӑрт туса хураҫҫӗ пулин те (ун пекки пысӑк юханшывсен ҫыранӗсенче пулать — Атӑл, Кама, Дон, Лена, Днепр т. ыт. те), пурпӗрех, тайлӑмпа ҫӳле улӑхса ҫитсен, ҫын хӑй умӗнче каллех ҫав айлӑмах курать.

Даже если долина глубокая и её склоны поднимаются на десятки метров над дном, образуя обрывы или скалы (так бывает на берегах больших рек — Волги, Камы, Дона, Днепра и других), всё равно — вскарабкавшись по склону наверх, человек увидит перед собою всё ту же равнину.

1. Тусем ҫинче мӗн курма пулать // Лина Агеносова. Обручев, В. А. Тусемпе материксем пулса кайни / вырӑсларан Л. В. Агеносова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 134 с.

Унӑн пичӗ — тарӑн шухӑша палӑртакан тӗлӗнмелле питсенчен пӗри, унашкал питсем хӑйсене пӗрремӗш хут курнӑ хыҫҫӑн темиҫе сехетрен сирӗн куҫӑр умӗнчех сасартӑк пач урӑхла пулса тӑраҫҫӗ.

У него было одно из тех выразительных лиц, которые несколько часов после того, как вы их увидите в первый раз, вдруг совершенно изменяются в ваших глазах.

ХLIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ӑна тарӑн та хура куҫӗсем тӗлӗнче мӑкӑраларах тӑракан ҫӳлех мар ҫамки, шӑртламас кӗске ҫӳҫӗ, хырӑнсан та хырӑнман чухнехи пек курӑнакан ҫара хура сухалӗ ҫавнашкал сӑнлӑ тӑваҫҫӗ.

Это выражение особенно придавали ему невысокий, но горбатый над глубокими черными глазами лоб, щетинистые короткие волоса и частая черная борода, казавшаяся всегда небритой.

ХLIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Юлташсем ытларах шарламасӑр ларчӗҫ е профессорсем, наукӑсем, экзаменсем ҫинчен, пӗр сӑмахпа каласан, тарӑн шухӑшлӑ та кичем япаласем ҫинчен сӑпайлӑн калаҫкаларӗҫ.

Товарищи же больше молчали или скромно разговаривали о профессорах, науках, экзаменам, вообще серьезных и неинтересных предметах.

XXXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫӗнӗ ҫул иртсен, З. барон, сарӑ ҫӳҫлӗ, ҫӳлӗ, ҫамрӑк ҫын, тарӑн шухӑшлӑ та тӗп-тӗрӗс пит-куҫлӑскер, пӗррехинче лекцинче пире пурсӑмӑра та хӑй патне юлташла вечера пыма чӗнчӗ.

В начале года, раз на лекции барон З., высокий белокурый молодой человек, с весьма серьезным выражением правильного лица, пригласил всех нас к себе на товарищеский вечер.

XXXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл ман ӑс-хакӑла тарӑн кӗрсе вырнаҫни comme il faut пулма хама шутсӑр йывӑр пулнинчен килнӗ ахӑр.

А может быть, именно оно так сильно вросло в меня оттого, что мне стоило огромного труда, чтобы приобрести это comme il faut.

XXXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпир, Катенькӑпа иксӗмӗр, тарӑн шухӑшлӑ япаласене юратмастӑмӑр, «Le Fou»-на тата «Шӑпчӑка» нимрен мала хураттӑмӑр, Катенька «Шӑпчӑка» пӳрнисене асӑрхаса ӗлкӗрмелле мар калатчӗ, эпӗ те чылаях хыттӑн та ҫыпӑҫуллӑ калама пуҫларӑм.

Мы же с Катенькой не любили серьезных вещей, а предпочитали всему «Le Fou» и «Соловья», которого Катенька играла так, что пальцев не было видно, и я уже начинал играть довольно громко и слитно.

XXX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫак сӑмахсем мӗн тери тарӑн, иксӗлми йӗрӗнӗве палӑртнине пӗлес тесен, вӗсене мӗнлерех каланине илтесчӗ, ҫав вӑхӑтра ӑна хӑйне курасчӗ.

И надо было слышать и видеть его в это время, чтобы оценить то глубокое, неизменное презрение, которое выражалось в этой фразе.

XXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ хамӑн юратӑва Маша телейӗшӗн сӳнтерни ман чӗрере шӑпах ҫавӑн евӗрле тарӑн йӗр хӑварчӗ, Маша хӑйӗн телейне Василие качча тухсан кӑна тупассине эпӗ ӑнлантӑм.

Такого рода глубокий след оставила в моей душе мысль о пожертвовании своего чувства в пользу счастья Маши, которое она могла найти только в супружестве с Васильем.

XVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ман ӑс-тӑна нимле паллӑ хӑвармасӑр кӗрсе тухса каякан вӗҫ-хӗррисӗр нумай шухӑшсемпе ӗмӗтсем хушшинче тарӑн йӗр хӑвараканнисем те пулаҫҫӗ; ҫакна пула час-часах, мӗн ҫинчен шухӑшланине астумастӑн пулин те, пуҫра темле ырӑ япала юлнине асӑрхатӑн, шухӑшӑн йӗрне туятӑн, ӑна ҫӗнетме тӑрӑшатӑн.

Между бесчисленным количеством мыслей и мечтаний, без всякого следа проходящих в уме и воображении, есть такие, которые оставляют в них глубокую чувствительную борозду; так что часто, не помня уже сущности мысли, помнишь, что было что-то хорошее в голове, чувствуешь след мысли и стараешься снова воспроизвести ее.

XVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫак ӑслӑ сӑмахсем, каярахпа та пӗрре ҫеҫ мар мана вӑй-хӑват хушӑнтарнӑскерсем, кӑштах лӑплантарчӗҫ, анчах ман валли ҫӑкӑрпа шыв ҫеҫ мар, кӑнтӑрлахи апата пӗтӗмпех, ҫав шутра пӗчӗк роза текен пирожнӑй татӑкне те парса яни тарӑн шухӑша ячӗ.

Хотя это изречение, не раз и впоследствии поддерживавшее твердость моего духа, несколько утешило меня, но именно то обстоятельство, что мне прислали не один хлеб и воду, а весь обед, даже и пирожное розанчики, заставило меня сильно призадуматься.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Алӑри кӗнекене пӑрахмасӑр, урай хӑмисен хушӑкӗ тӑрӑх кӑна пусса пыма тӑрӑшса, пӳлӗм тӑрӑх ҫӳренӗ, е мӗнле те пулин тӗлсӗр-йӗрсӗр кӗвве тӑснӑ, е сӗтел хӗррине чернилпа варласа ларнӑ, е тарӑн шухӑшлӑ сӑмахсене пӗр шухӑшламасӑр-тумасӑр темиҫе хут каланӑ самантсенчен пӗринче — пӗр сӑмахпа, ӗҫлесшӗн мар пулса тӑнӑ ӑс-хакӑл, туйӑмсене парӑнса, асра юлмалли сӑнарсем шыранӑ минутсенчен пӗринче эпӗ класс пӳлӗмӗнчен тухрӑм та пӗр тӗллевсӗр пусма тӑваткӑлне антӑм.

В одну из тех минут, когда, с уроком в руке, занимаешься прогулкой по комнате, стараясь ступать только по одним щелям половиц, или пением какого-нибудь несообразного мотива, или размазыванием чернил по краю стола, или повторением без всякой мысли какого-нибудь изречения — одним словом, в одну из тех минут, когда ум отказывается от работы и воображение, взяв верх, ищет впечатлений, я вышел из классной и без всякой цели спустился к площадке.

VI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кӗпи ҫаннисене тавӑрнӑ Филипп тарӑн пусӑран урапине ҫавӑрса патьене кӑларать, тӑрӑ шыва шӑмпӑлтаттарса юман валашка ҫине ярать, ун таврашӗнче вӑранма ӗлкӗрнӗ кӑвакалсем чӑмпӑлтатаҫҫӗ те ӗнтӗ; Филипӑн сарлака та ҫӑра сухаллӑ сӑпайлӑ пичӗ ҫине, кӑшт вӑй хурсанах тӗреклӗ ҫара аллисем ҫинче уҫӑмлӑн палӑракан мускулсем ҫине эпӗ кӑмӑлласа пӑхатӑп.

Филипп, с засученными рукавами рубашки, вытягивает колесом бадью из глубокого колодца, плеская светлую воду, выливает ее в дубовую колоду, около которой в луже уже полощутся проснувшиеся утки; и я с удовольствием смотрю на значительное, с окладистой бородой, лицо Филиппа и на толстые жилы и мускулы, которые резко обозначаются на его голых мощных руках, когда он делает какое-нибудь усилие.

I сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Анне вилсен, маншӑн ача чухнехи телейлӗ кунсем иртсе кайрӗҫ, ҫӗне тапхӑр — ҫамрӑклӑх тапхӑрӗ пуҫланчӗ; анчах эпӗ мӗнле шухӑш-камӑллӑ, туйӑм-сисӗмлӗ ӳсесси ҫине тарӑн та ырӑ йӗр хӑварнӑ, манпа урӑх курнӑҫайман Наталья Савишнӑпа ҫыхӑннӑ асаилӳсем пӗрремӗш тапхӑра кӗреҫҫӗ, ҫавӑнпа ун ҫинчен, вӑл епле вилни ҫинчен темиҫе сӑмах хушса калам.

Со смертью матери окончилась для меня счастливая пора детства и началась новая эпоха — эпоха отрочества; но так как воспоминания о Наталье Савишне, которую я больше не видал и которая имела такое сильное и благое влияние на мое направление и развитие чувствительности, принадлежат к первой эпохе, скажу еще несколько слов о ней и ее смерти.

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Апла пулин те, ӗмӗт татӑлнипе эпӗ тарӑн хуйха ӳкнӗ минутсем час-часах пулатчӗҫ; ман пек сарлака сӑмсаллӑ, хулӑн туталлӑ, пӗчӗкҫӗ кӑвак куҫлӑ ҫыншӑн ҫӗр ҫинче телей ҫук, тесе шутлаттӑм; эпӗ турӑран тӗлӗнмелле ӗҫ тума — мана чипер тума ыйтаттӑм, ҫав илемшӗн хамӑн ун чухне мӗн пулнине, малашне мӗн пулма пултарнине пурне те пама хатӗрччӗ.

Несмотря на это, на меня часто находили минуты отчаяния: я воображал, что нет счастия на земле для человека с таким широким носом, толстыми губами и маленькими серыми глазами, как я; я просил бога сделать чудо — превратить меня в красавца, и все, что имел в настоящем, все, что мог иметь в будущем, я все отдал бы за красивое лицо.

XVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пурнӑҫ, чӑнахах, ман чӗре ҫине тарӑн йӗр хӑварса, ҫав пысӑк савӑнӑҫпа телей куҫҫульне ӗмӗрлӗхех хыҫа хӑварчӗ-ши?

Неужели жизнь оставила такие тяжелые следы в моем сердце, что навеки отошли от меня слезы и восторги эти?

XV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗр ямшӑкӗ — хӗллехи ҫӗлӗк, сӑхман тӑхӑннӑ курпун старик кӳме туртине аллипе хыпалакаласа пӑхать, кӳлме хатӗрленӗ кӳме ҫине тарӑн шухӑшлӑн тинкерет; тепри — яштака ҫамрӑк каччӑ, хӗрлӗ хӑмач кӗштеклӗ кӗпепе, сарӑ кӑтра ҫӳҫне хыҫкаланӑ чух пӗрре пӗр хӑлхи ҫине, тепре тепӗр хӑлхи ҫине анса ларакан хура кӑчкӑ ҫӑм шлепки тӑхӑннӑскер — хӑйӗн сӑхманне ларкӑч ҫине хучӗ, унтах тилхепине пӑрахрӗ те, лаптаклатса явнӑ чӑпӑрккипе ҫапкаласа, пӗрре хӑйӗн атти ҫине, тепре ҫӑмӑл урапана тикӗтлекен лавҫӑсем ҫине пӑха-пӑха илчӗ.

Один из ямщиков — сгорбленный старик в зимней шапке и армяке — держал в руке дышло коляски, потрогивал его и глубокомысленно посматривал на ход; другой — видный молодой парень, в одной белой рубахе с красными кумачовыми ластовицами, в черной поярковой шляпе черепеником, которую он, почесывая свои белокурые кудри, сбивал то на одно, то на другое ухо, — положил свой армяк на козлы, закинул туда же вожжи и, постегивая плетеным кнутиком, посматривал то на свои сапоги, то на кучеров, которые мазали бричку.

XIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тепӗр чухне, Карл Иваныч диктовка листине тӳрлетнӗ хушӑра, пуҫа чиксе ҫав еннелле пӑхатӑн та аннен хура ҫӳҫне, хӑшӗн те пулин ҫурӑмне асӑрхатӑн, унта калаҫнине, кулнине илткелетӗн; унта пулма юраманнипе тарӑхса каятӑн та: «Хӑҫан эпӗ ҫитӗнсе ҫитӗп-ши, вӗренсе пӗтерӗп-ши тата, диалогсемпе муталанма пӑрахса, яланах хам юратнисемпе кӑна ларакан пулӑп-ши?» — тесе шухӑшлатӑн, тарӑхса хурланма пуҫлатӑн, вара, тур пӗлет мӗншӗнне-мӗнне, тарӑн шухӑша путатӑн та Карл Иваныч йӑнӑшсемшӗн ҫиленсе мӗн каланине те илтми пулатӑн.

Бывало, покуда поправляет Карл Иваныч лист с диктовкой, выглянешь в ту сторону, видишь черную головку матушки, чью-нибудь спину и смутно слышишь оттуда говор и смех; так сделается досадно, что нельзя там быть, и думаешь: «Когда же я буду большой, перестану учиться и всегда буду сидеть не за диалогами, а с теми, кого я люблю?» Досада перейдет в грусть, и, бог знает отчего и о чем, так задумаешься, что и не слышишь, как Карл Иваныч сердится за ошибки.

I сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Малтан Муня йытӑ вӗрсе ячӗ; вӑл хӑрӑлтатса, ҫине тӑрса вӗрни сӑртсене сырса илнӗ сивӗ тӗтрелӗхе янӑраса кайрӗ те тарӑн ту хушшисене анса шӑпланчӗ.

Сначала в морозной мгле гор разнесся хриплый злобный лай Молнии и тотчас же замер в глубокой долине реки.

10 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.