Corpus of the Chuvash language

Эпӗ те, Хӗрлӗ Ҫарӑн командирӗ, ҫак йӗрпе сире хамӑн ывӑлӑма шанатӑп.

И вот я, командир Красной Армии, тоже вам доверяю своего сына по этой линии, так сказать.

7 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Анчах, астӑвӑр, хамӑн килтех паника тума парас ҫук эп.

Только я вам паники разводить в доме не позволю.

7 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Пӗлӗр, ун пек шухӑшсене эпӗ хамӑн килте чӑтма пултараймастӑп!

Слышать я не желаю в своем доме такую подобную отсталость.

7 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Чӑнах та отбой хыҫӗнчен калаҫни — лагерь режимне уҫҫӑнах пӑсни пулнӑ, анчах, тӗрӗссипе, ҫавна пула кӑна эпӗ хамӑн пионерсенчен чи кансӗррине алла илме пултартӑм, унӑн тӗпчевлӗ те хӑйне евӗрлӗ чунне чухларӑм.

Хотя разговоры после отбоя и были явным нарушением лагерного режима, но зато именно они помогли мне укротить самого беспокойного из моих пионеров и заглянуть в его пытливую и своенравную душу.

2 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Хамӑн ыйтӑва тепӗр хут хытӑрах сасӑпа каларӑм.

Я повторила вопрос громче.

2 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Каярах ҫав пӗчӗк утрава эпӗ хамӑн пионерсемпе ҫуллахи походсем валли суйласа илтӗм.

Этот островок мы и облюбовали с моими пионерами для наших летних походов.

2 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Ачасен пӗр пайӗ тӗрлӗ ҫӗрелле саланчӗ, пирӗн иккӗмӗш сменӑра лагере каясса кӗтсе, хуларах юлмалла пулчӗ, ҫавӑнпа та ҫак хушӑра эп 'хамӑн пионерсемпе курнӑҫсах тӑтӑм.

Часть ребят разъехалась, а мы должны были попасть в лагерь во вторую смену, и я продолжала встречаться со своими пионерами.

2 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Тем тесен те, эпӗ походран тӑрса юлас ҫук ӗнтӗ, хамӑн пионерсем ҫак куна тахҫантанпах куҫ пек кӗтеҫҫӗ те!

И не отменять же было поход, когда мои пионеры ждали этого дня с таким нетерпением!

1 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Пӗрре ҫапла эп унӑн ҫыруне илсен, хамӑн начар йӑлампа хыпаланса, тӳрех иккӗмӗш страницӑран вулама пуҫларӑм: «Эпӗ санӑн пуҫна пин хут чуп тӑватӑп…» тесе ҫырнӑ.

И однажды я была изрядно озадачена, когда, получив очередное письмо и от нетерпения, по своей плохой привычке, заглянув сразу на вторую страницу, прочла в конце ее: «Я покрываю поцелуями твою голову…»

1 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Эпӗ ӑна хамӑн ал ӗҫӗсене кӑтартаттӑм, хӗреслӗ тӗрӗ тума вӗрентрӗм.

Я ей показала новые свои собственные вышивки и научила ее вышивать крестиком.

1 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Ҫавӑн чух эпе ӑна Расщепей ҫинчен каласа патӑм, унпа туслӑ пулни ҫинчен, ҫӑлтӑрсем ҫинчен каларӑм, каҫ пулса ҫитсен эпӗ ӑна, хамӑн ҫӗнӗ пӗлӗше, ҫут тӗнчен ҫӑлтӑрлӑ ҫулӗсем тӑрӑх чылайччен ертсе ҫӳрерӗм.

Я рассказала ему тогда о Расщепее, о дружбе с ним, о звездах и, когда наступила ночь, долго водила моего нового знакомого по звездным дорожкам Вселенной.

1 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Манӑн хамӑн ҫак кунхи пурнӑҫ питӗ аван та, ыран тата лайӑхрах пуласса кӗтме сӑлтавӑм пур…

Но у меня самой были к тому же особые основания считать сегодня жизнь прекрасной и ожидать, что завтра она будет еще лучше…

1 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Кунне ҫӗр ҫирӗм пилӗк хут ана-ана лармалла пулать — хамӑн самолетӑм ҫинче Париж ешӗлӗ вырӑнне урӑх вӑйлӑрах груз пулсан, ку ӗҫ питӗ кирлӗ пулӗ-ха.

Сто двадцать пять посадок в день — это пригодится, если парижскую зелень на моём самолёте придётся заменить другим, более основательным грузом.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ленинградри хамӑн телейлӗ те салхуллӑ кунсем часах иртесси ҫинчен шухӑшласшӑн мар пулса, ҫак ытарайми хула тӑрӑх анӑраса та тӗлӗнсе ҫӳрерӗм.

Горе и радость как-то перепутались в сердце, и я бродила по этому чудному, просторному городу растерянная, очарованная, стараясь не думать о том, что скоро кончатся эти счастливые и печальные ленинградские дни.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Хам таврара мӗн пулса иртни ҫеҫ мана питӗ ерипен иртнӗ пек туйӑнчӗ — поезд платформа патнелле ытла майӗпен килет, пусма тӑрӑх анакан пирвайхи пассажирсем те питӗ майӗпен анаҫҫӗ, мана хирӗҫ те вӗсем тӗлӗнмелле майӗпен утаҫҫӗ — утаҫҫӗ те утаҫҫӗ вӗсем, Саня манӑн ҫаплах ҫук, каллех халӑх иртет, чӗрем татӑлса анас пек ӗнтӗ хамӑн, ҫук-ҫке вӑл.

Мне только казалось, что всё происходит очень медленно — поезд медленно подходит к платформе, и первые пассажиры медленно сходят со ступенек и удивительно медленно идут ко мне навстречу — идут и идут, а Сани всё нет, и опять идут, и у меня сердце начинает куда-то проваливаться, потому что его нет.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Трамвай ҫинчен анса, хамӑн йывӑр чӑматанӑма ҫӗклесе утнӑ урам та пушӑрах курӑнчӗ.

Пустовата была и та, по которой, сойдя с трамвая, я тащилась с моим чемоданом.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпӗ хам та нумайӑшне ӑнлансах каймастӑп, кашни ик-виҫӗ кун хушшинче хамӑн ватӑ професоорша патне чупрӑм, вӑл мана «пӗчӗк хӗрӗм» тет, эпӗ пӗтсе кайнӑ тесе кулянать.

Сама я тоже многого не могла понять и каждые два — три дня бегала к моей старенькой профессорше, которая называла меня «деточкой» и всё беспокоилась, что я похудела.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анне чӗнмест, каллех ыйтатӑп эпӗ унран, хамӑн тем пек ун аллинче пулас килет, мӗншӗн тесен вӑл сӑмах чӗнменнипе шиклене пуҫларӑм.

Она молчит, я снова спрашиваю, и мне хочется к ней на руки, потому что становится страшно, что она всё молчит.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Шӑлне ҫыртса чӑтса тӑчӗ мӗскӗн, сӑнарӗ ытла телейсӗр курӑнчӗ, хамӑн та чӗрем ыратса кайрӗ.

И он удержался, только стиснул зубы, и у него стало такое безнадёжное лицо, что у меня невольно защемило сердце.

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫав самантра телефон шӑнкӑртатрӗ те, вара манӑн ҫур сехет хушши хамӑн профессоршӑпа тухса калаҫмалла пулчӗ, хӑй тата ман ҫинчен пурне те пӗлесшӗн пулчӗ — эпӗ халь ӑҫта апатланнине те, «Мюр патӗнчен» ҫав чипер абажура туянни ҫинчен те пӗлесшӗн пулчӗ…

В эту минуту позвонил телефон, я вышла и целых полчаса разговаривала со своей старой профессоршей, которая называла меня «деточкой» и которой нужно было знать решительно всё: и где я теперь обедаю, и купила ли я тот хорошенький абажур у «Мюра»…

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951